Полюби меня, мама

Больше половины детей, рожденных в тюрьмах, оказываются в детских домах. Может быть потому, что мамы попросту не успевают полюбить своего ребенка? Такие мамы не пеленают своих детей, не кормят, не готовят им еду, не покупают игрушки, не лечат, когда те болеют, да и бессонных ночей у них нет. Половинчатое материнство. Зачем таким женщинам дети? Не нужны.

Пока Варюше не исполнилось три года она жила в доме ребенка на территории женской колонии. Родилась Варя недоношенной и потому слабенькой. Первые четыре недели мама Аня могла быть рядом с дочерью – разрешено законом. Но Ане было все равно. Втихаря она курила прямо над кроваткой дитяти. Потом открывала форточку и проветривала. А на улице стояла зима. Работники дома ребенка как-то застали Аню с поличным: с сигаретой. Пришлось мамаше уйти в барак.

У Ани срок 10 лет. За убийство. Казалось бы, вот такая женщина 160 ростом 40 кг веса, с длинными, заплетенными в косу каштановыми волосами, округлым русским лицом, и вдруг убийца. Сама нежность с наружи и дьявол внутри.

Аня редко приходила к Варе в те три года. А когда и приходила, то задерживалась ненадолго. Поначалу Варя не понимала зачем какая-то тетя приходит к ней. Но нянечка каждый раз настойчиво повторяла: «Мамочка твоя. Иди к мамочке на руки. Мамочка пришла». Мамочка никогда не брала Варю на руки: тяжело. Возьмет, потом поставит на пол. Та и стоит. Как-то раз на прогулке кто-то из детей толкнул Варю в спину, падая, она ударилась подбородком о край песочницы, из раны заструилась кровь. Но Варя не плакала, а только испуганно смотрела на мать. Та, схватив дочь за капюшон, потащила ко входу в дом ребенка: «Заберите!» Следующий раз она пришла к дочери через две недели.

В детском доме Варю никто не навещал. Бабушка по матери давно спилась и вряд ли знала о внучке. Мать, отсидев восемь лет, вышла по амнистии. Следы ее затерялись на бескрайних просторах жизни. А Варя ждала. Иногда мамы приезжали в детский дом к своим детям, что-то им привозили, что-то говорили или оправдывались. К Варе никто не приезжал, и никто не писал писем. Однажды, под Новый год, Варя решилась написать письмо Деду Морозу. Слышала, что если ему написать и о чем-нибудь попросить, то непременно исполнит. Пусть не прямо сразу, но исполнит. Можно ведь и подождать, лишь бы исполнил. Варя взяла бумагу, ручку и стала писать:

«Дед Мороз! Здравствуй! Я знаю, что ты все можешь. Пожалуйста, найди мою маму и передай ей это письмо»

Письмо матери:

«Здравствуй, моя дорогая и любимая мамочка! Мы с тобой очень давно не виделись! Я знаю, у тебя очень много дел и тебе некогда приехать ко мне. Знай, я тебя очень люблю и каждый день жду! Когда ты переделаешь все дела и приедешь ко мне, то нашей любви никто не помешает! Я так люблю тебя и сильно скучаю! Приезжай скорее! Твоя доченька Варя»

Отец. Одиночка

Договорились встретиться с Алексеем в 9 утра на участке. Он приехал заранее. Шагал разбитной походкой в потертой выцветшей куртке, с рюкзаком за плечами.

– Алексей! Вы мимо проходите! Вам сюда!

– Правда? А мой GPS говорит идти дальше…

– Нет! Он ошибается! Сорок седьмой участок здесь. Вот он. Переодеться можете в этом халахупе. Правда, там сыро.

– Я не стеснительный! Прямо тут и переоденусь.

На вид Алексею больше сорока. Если бы рядок белых зубов во рту, да волос побольше, да станом покрепче…, то мужчина за первый сорт. Но, видно, жизнь потрепала Алексея, и потрепала хорошо. Пятнадцать лет назад Алексей закончил факультет журналистики БГУ и работал спортивным журналистом в весьма известном издании Беларуси, исколесил много стран. Грамотность великолепная, слог легкий, коммуникабельность высокая. В один из «перелетов» познакомился со стюардессой. Завязался роман. Букеты роз, шампанское, прогулки под луной, жаркие поцелуи. Приступы ревности, молчания, признания в любви. Когда понял, что без нее никак, предложил свое сердце, руку, обручальное кольцо и комнатушку в общежитии. Стюардесса Женечка подумала и согласилась.

Беременность Женечки протекала легко. Вначале новое состояние будущей мамы радовало женщину, а потом… А потом она стала завидовать подругам, которые «летали», у которых «била фонтаном» жизнь, а она, Женечка, превращалась в жирный пончик. Казалось, Женечка возненавидела дочь еще до рождения. Алексей старался заработать, но журналист – не бизнесмен, не банкир, не мафиози – на прихоти Женечки постоянно не хватало.

Как-то в метро Алексей встретил давнишнего знакомого. Выпили по бокалу пива, разговорились.

– Лешка, тебе журналюгой не заработать денег для Женьки. Она – вон! Какая девка! Цену себе знает. На нее все мужики пялятся. А скоро вас прибавиться. Иди ко мне шабашить.

– Так я только и умею, что писать. Строить не умею.

– А ничего строить не надо, дорогой! Надо бурить! Люди платят за то, что бурим то, что им не нужно! Сила нужна. Так ты и мужик! А?