Полюби Меня (СИ)

Я лежала в своей старой комнате в квартире Веры и смотрела в потолок. Лимонные деревья, которые за время моего отсутствия разрослись и покрылись нежными белыми цветами источали тонкий аромат. Тетя выставила квартиру на продажу, так что она изрядно опустела, но моя кровать и шкаф все еще ждали меня здесь. Других вещей в комнате было не особенно много. Одежду я перетащила к Александру, а всякие мои памятные вещицы остались в доме отца, когда он вышиб нас с Викки.

Получив сообщение о том, что мне нужно где-нибудь перекантоваться, тетя написала, что двери ее дома всегда для меня открыты и что я могу переночевать в ее с Марком доме, если того желаю. Не желала. Мне сейчас совершенно не хотелось смотреть на счастливых молодожен, воркующих словно влюбленные голубки. Уж лучше эта комната, равнодушные лимонные деревья, воспоминания о днях, когда мы жили здесь с Викки.

«Рано или поздно моему братцу надоест играть в монаха, и тогда ваши пути разойдутся», сказала мне Аэриса и оказалась чертовски права. Только жаль, что это произошло так скоро. На экране телефона высветилось сообщение от Александра «Ничего не решайте до поездки в Грецию. Обещаю не надоедать со своими чувствами до этого». Надоедать со своими чувствами?! Да я бы больше всего на свете хотела, чтобы этот мужчина мне «надоедал». Ужин, свечи, отглаженная рубашка и приятный запах, слова, которые мечтает услышать каждая женщина. Ему нравится, что я не могу разобраться с его телевизором! Я перебирала в памяти каждое его слово и жест, словно те были драгоценностями. Они и были дороже всех сокровищ мира. Но главе моей жизни, посвященной итхисам, «Азаик» и Александру Дарку пора заканчиваться. И от того было еще более горько. Раздался звук проворачивающегося в двери ключа.

— Утенок! Это я, — она назвала меня давно забытым детским прозвищем. А потом вошла в комнату и увидела мое зареванное лицо.

— Ничего хорошего от этих итхисов ждать нельзя. Что он натворил? — она уперла руки в бока, готова разорвать Александра на мелкие клочки. Видок у меня действительно был тот еще. Поток слез, полившийся из моих глаз в такси возобновлялся, стоило мне только подумать о том, что совсем скоро я больше не смогу с ним видеться.

— Признался мне в любви, — прогундосила я и заревела. — Но он умрет, если мы будем вместе. А я, я не вынесу. — я захлебывалась слезами в самой настоящей истерике. Вера растерянно гладила мои волосы, не находя слов. Она никогда не видела меня в подобном состоянии, я и сама не помню, чтобы хоть раз выла словно раненный зверь и не могла остановиться. Даже когда пропала мама, слезы быстро сменились холодной яростью. А сейчас меня словно на куски раздирало, стоило мне подумать о том, что я буду вынуждена его покинуть. Вера заварила один из своих успокаивающих сборов, дала мне чашку. А я рассказала про все, что он для меня сделал и когда говорила это вслух, то сама едва могла поверить своим словам.

— Ты так его описываешь, Кира, что у него едва нимб над головой не светится. Сомневаюсь, что глава многомилионной корпорации такой мягкий и пушистый, но тебе виднее. И если он хочет буквально отдать тебе свою жизнь… Что ж, я не могу представить человека, более подходящего для тебя. — Она помолчала секунду. А ведь при учете ее итхисофобии, пышным цветом распустившейся в последнее время, подобные слова просто чудо какое-то: — Кира, Искра — это нечто прекрасное и отвратительное одновременно. Все на свете ищут свою вторую половинку, но поверь человеку, который нашел ее и потерял, значение этой связи сильно преувеличено. Да, секс просто улетный, да способность считывать эмоции друг друга, видеть друг друга во сне, чувствовать, где находится твоя вторая половинка, — это сродни магии. Но одновременно если человек, с которым тебя связало — последняя гадина, ты продолжаешь его любить. Если он опасен, у тебя отшибает инстинкт самосохранения. Ты слепо следуешь за своей второй половинкой, куда бы она тебя не тянула, во имя любви готова расстаться со всем, что у тебя есть. Александр — любит тебя, заботится и оберегает тебя и это его выбор — подарить тебе все, что у него есть. А если ваша связь, будь она даже настоящей Искрой, станет тебя тяготить, я покажу тебе, как ее разорвать.

Она прикусила губу, а глаза ее блеснули в свете, что пробивался с улицы.

— Ты не жалеешь о том, что оставила его? — я спросила тетю.

— Конечно жалею, — она улыбнулась мечтательно, словно представила себе лицо мужчины, подаренного ей судьбой, а потом помрачнела — Но у меня есть трое детей, о которых мне нужно заботиться и безголовая сестра, погрязшая в мире итхисов. Чтобы вы все без меня делали? Быть тебе с Александром или не быть — решай сама. И ничего не бойся.

Она оставила чай и вышла из комнаты. После ее слов мне стало гораздо легче. Я даже смогла уснуть, окутанная ароматами лимонных цветков и травяного чая.

* * *