— Для меня это слишком. Я не могу принять твое предложение быть вместе, но не могу от тебя съехать, потому что меня тянет в твой дом словно у меня на шее строгий ошейник. — я положила руку на свое горло — работать на тебя тоже не могу, ведь прекрасно понимаю, ты держишь меня около себя не из-за моих навыков, а потому что я просто тебе нравлюсь.
— Нравлюсь — не самое подходящее определение, Кира. Да и зря ты на себя наговариваешь, ты нужна мне, а значит нужна «Азаик»— Александр продолжал улыбаться. А мои слова летели в него и отскакивали словно об стенку горох. Он спокойненько их выслушал, но при этом рвал мое заявление на мелкие кусочки и катал из них шарики. Когда закончил, то поднялся с места, осторожно подошел и обнял меня, не касаясь кожи.
— За тебя говорит горе, Кира. Страх потерять еще одного близкого тебе человека. Я здесь, я рядом. Возьми сегодня выходной, а завтра мы снова поговорим. И послезавтра и через неделю. До тех пор, пока ты не решишь, что взять меня за руку — не значит подписать мне смертный приговор. А спасти от медленного сгорания заживо от любви к тебе.
Он мягко подтолкнул меня к двери, будто услышал все мои доводы и принял решение, а я ведь не произнесла ни слова из заготовленной мною речи. Черт. Значит придется просто сесть на самолет и улететь. Потому что, что бы Александр Дарк не думал обо мне, я не тот приз, из-за которого стоит пойти на самоубийство.
* * *
Все аэропорты похожи один на другой, как и крупные города в большей или меньшей степени являются близнецами. Я не осталась голословной, а воспользовалась предоставленным Александром выходным, чтобы собрать свои вещи, попрощаться с ошалевшими от подобного решения тетей и сестрой и купить билет в Сидней. Викки поняла меня лучше, чем Вера, которая советовала подождать с отъездом и не рубить с плеча. Она даже грозилась позвонить боссу, чтобы тот меня остановил, но я пообещала, что больше никогда не стану с ней разговаривать, если она посмеет что-то ему рассказать. Мой двоюродный братец, всучил мне какую-то клюшку и умолял передать своему другу из австралийского хоккейного клуба. Он, ничего не знающий о моей душевной драме был в восторге от переезда. Лев вообще любую новость воспринимал с удивительным оптимизмом, будто то, что он рожден искрой подарило ему ко всему прочему еще и неиссякаемый запас жизненной энергии.
Так что в аэропорте я представляла собой довольно интересное зрелище. Ошалевшая блондинка на высоких каблуках с огромным чемоданом в одной руке и клюшкой в другой. Я явилась сильно раньше времени вылета и просто шаталась по киоскам, не впуская в свою голову никаких мыслей, помимо интереса к распродаже сумочек. Ах, вот и такая же уродская, как мне подарил Эдгар когда-то. Интересно, они с Лорой вместе? Ведь гадкие люди находят как-то свои половинки.
На экране телефона появилось лаконичное сообщение: «Обернитесь».
Номер был незнаком. Удивленная, я повернулась и стала искать взглядом того, кто мог бы отправить мне его. Толпы людей со слепыми глазами, привыкших к суете, пресыщенных шумом и яркими красками, двигались в спокойном и неизменном ритме. Кто-то нарушал его гармонию бегом, опаздывая на свой рейс, а кто-то праздно шатался как я. Высокий блондин в солнечных очках, которого издали можно было принять за Александра, вышел из этой толпы. Он держал на руках пушистую мальтийскую болонку, которая льнула к хозяину, виляя хвостом и выпрашивая лакомство. Мужчина улыбнулся очаровательно и помахал мне рукой, в которой держал сотовый. Я нахмурилась, казалось, ничего хорошего мне эта встреча не сулит. Кто он такой, чтобы заставить меня подойти к нему? Улыбка незнакомца померкла. Он быстро напечатал что-то. Сообщение заставило меня похолодеть.
«Советую меня не игнорировать, Кира. У вас осталось не так много живых родственников, которыми можно разбрасываться».
На подкашивающихся ногах я побрела к сторону незнакомца. Он улыбнулся необыкновенно счастливо, будто я была самым близким его на свете другом. Знакомая улыбка… У Артура — младшего брата моего босса подобная. Открытая, лучащаяся добротой.
— Кира Белл, — прозвучал голос. Красивый, властный, издевающийся. Голос, столь похожий на голос Александра. — Как ваши дела, самочувствие, настроение?
— Здравствуй, Адам. — ответила я, чем вызвала восторженные аплодисменты. Несколько людей оглянулось на нас, их Адам, казалось не заметил. Он разглядывал меня со скучающим интересом, будто студент-энтомолог экзотическую бабочку, распятую перед ним, насаженную на тончайшую иголку. Дергай крыльями, бабочка, не улетишь: — Что значит ваше сообщение?
Он походил на Александра так сильно, как может только родной брат. Тоже высокий, но заметно тоньше в кости. Лицо — похоже, но слишком идеально структурировано. Линия носа и подбородка явно была подправлена пластическим хирургом, губы увлажнены, да и кожа блестит, словно Адам каждый день мажет ее лосьоном. Дрожащая животинка подобострастно жалась к хозяину, и тихо рычала на меня.