Полюбить Ареса

«Господи, я умру, умру…» — думала она, пытаясь вдохнуть поглубже и одновременно коря себя: ну что за дурацкая реакция? Стоит там Стас — и? Подошла бы, поздоровалась…

Ага, и потеряла бы сознание от счастья.

— Ты объяснишь толком, что случилось? — недоумевали друзья.

— Там мой старый друг, которого я не ожидала здесь увидеть.

— Кто?

— Стас Архипов, бизнесмен.

— Погоди, который? Покажи.

Пришлось вернуться и незаметно покоситься в сторону Стаса.

— Ну ничего себе! И ты от него бежишь? Такой альфа-самец! Смотри, какая с ним альфа-самка! Она актриса? Явно эскортница.

Шон возмутился, что не все женщины настолько легкодоступны, как Джульетта. Она в ответ обиделась и перестала с ним разговаривать.

— Ладно. Я успокоилась. Идемте. — Саня взяла под локоть Шона и поплелась к ступеням, как на Голгофу.

Сердце билось так отчаянно, что было трудно двигаться, и бедняге Шону пришлось поддерживать ее, обняв за спину.

«Он меня даже не заметит. Он ведь не знает, что я здесь…»

Но все-таки не вытерпела, повернула голову и застыла изваянием, поймав пристальный, разъедающий душу взгляд.

Стас прищурился, шепнул что-то своей роковой красотке, и та ответила с явным недовольством… А Саня продолжала стоять, как зачарованная, чтобы еще пару мгновений разделить с Аресом, надеясь, что он улыбнется…

Но он не улыбнулся.

Стас не отошел от своей спутницы, не бросился здороваться к «госпоже», которую охранял когда-то… У Сани сердце от притока неразделенной любви раскололось. Ничего не оставалось, кроме как вежливо кивнуть в знак приветствия, чтобы не быть грубой, и величественно пойти вперед.

* * *

Шестьсот дней. Он не видел ее шесть сотен дней, а как будто лет. И в то же время, видел постоянно. Она жила в нем, въевшись татуировкой в душу, а в кармане лежала ее фотография, вместо пояса верности.

Обычная такая жизнь психопата.

…После разговора с Летовым Стас две недели не мог сосредоточиться, размышляя, стоит ли ему видеть Сашу. Как она отреагирует, а вдруг не одна объявится?

В итоге, в Ниццу он прилетел в разбитом состоянии. Бабушка была счастлива его обнять, а сестра… Они так долго не виделись, что Стас не узнал бы Лизу на улице. Она не вела соцсетей, а ведь разлука — дело такое: начинаешь забывать черты лица. Сашины черты он, правда, помнил прекрасно, поскольку всегда носил ее фотографию в кармане.

Саша… Господи, кто бы предупредил, что быть помешанным на другом человеке — это такой болезненный дурдом, то лучше бы отказался когда-то от помощи Прохорова и вернулся в тюрьму.

Пока бабушка пыталась накормить его ванильными кексами, он слушал скупые рассказы Лизы о ее легкомысленной мажорной жизни и понимал, что сестра недоговаривает. Скрывает что-то, хитрая Лиса. Но лезть к ней с вопросами Стас не собирался. Захочет, сама расскажет.

— Подвезешь меня вечером на кинопоказ в Канны? — спросила она невозмутимо, жуя хрустящий хлебец, похожий на те, что любила Саша.

— Подвезу, — сразу согласился он.

— А со мной пойдешь?

— Пойду. Не вопрос.

Какие вопросы, если судьба решила за него? Правда, он не был уверен, что Саша приедет именно в этот день. К тому же она могла передумать.

…Не передумала. Беглый взгляд по ее стройной фигуре — и нечем дышать, как раньше.

Кто с ней рядом? Подойдет ли она сама? Все вопросы потеряли смысл. Хотелось только ласкать ее взглядом, чтобы она почувствовала.

— Я поздороваюсь со знакомой, — не выдержал он первым. Но сестра хмыкнула и прошептала:

— Прямо на входе? Здесь миллион фотографов, завтра ваши фотки разлетятся по интернету. Тебе это надо?

Действительно, права Лиса. Он сунул руки в карманы и зажмурился, считая до десяти — и только потом вошел в здание.

Он не знал, что скажет. «Привет», для начала.

За два года Стас сработался с надежными партнерами, с которыми удалось наладить дополнительный бизнес на стороне. Появились деньги, статус.

Через год он намеревался вернуться в Москву, потому что знал, что Саша тоже вернется. Дольше он ждать не мог. Он должен жить там, где она. Дома.

Он хотел домой.

А сейчас он надеялся просто с ней поздороваться, провести пальцами по шраму на нежной шее, вспомнить, как она едва не погибла из-за своего заторможенного телохранителя. Вспомнить ощущение ее крови на руках. Эта страшная картина из прошлого хорошо отрезвляла, когда хотелось забить на все и полететь в Страсбург.

…Он решительно направился следом за Сашей, заметив, что она свернула в кинозал. С ней какой-то парень, но это неважно. Его легко спровадить.

Стас уже добрался до зала, когда сестра окликнула его и сказала:

— Смотри, кого я нашла!

И призраком из прошлого снова вернулась к нему она — Мария Данберг. Его проклятие, которое идет по пятам. Этого не хватало для полного счастья. Из трио помешанных один давно выбыл: Василиск был мертв и больше не преследовал — а вот Маша все не сдавалась.

Стас кивнул в знак приветствия и хотел убраться подальше, но Маша повисла на нем, якобы споткнувшись. Она была в слишком откровенном блестящем наряде, и от нее разило перегаром.

— Дорогой, сколько лет, сколько зим. Лизочка упоминала, что ты собираешься в гости.