Полюбить Ареса

Собравшись с духом, она прочла интервью, боясь найти новость о помолвке. Настя сказала бы, что это бумеранг за тот год, который телохранитель провел в ожидании ее свадьбы с Володей… Но Арес ведь и не любил, чтобы страдать. Так почему ей нужно проходить через этот ад?

«— Каков ваш идеал женщины?

— Брюнетка с карими глазами, умная и сильная, способная меня защитить. Я довольно пугливый.

— Очень детальный образ…

— Естественно. Чем более он расплывчатый, тем меньше шансов узнать свою женщину при встрече».

Ниже была фотография Стаса и Эмили, загорающих на яхте. Под снимком — едкая подпись: «А пока Стас Архипов находится в поиске идеала, он проводит время на яхте известной актрисы Эмили Райт. Интересно, что в ней привлекло в первую очередь: интеллект, сила… или стройная фигура? А может, мисс Райт и есть его идеал? Ходит слух, что они тайно обвенчались».

Саша смотрела на экран и не могла понять: что это? Стас только что признался в чувствах к ней, своей светлой девочке — причем так же, как и она ему, через журналиста? Или Арес имел в виду актрису, у которой тоже темные волосы и карие глаза?

И насколько правдивы слухи об их свадьбе?

Саша, словно в тумане, вернулась домой, покормила Федора с Зарой, перечитала интервью и отложила планшет. Достала из ящика стола стопку фотографий Стаса, разложила их на кровати сплошным покрывалом и легла сверху, глядя в потолок.

Стас был в ней всегда — в сердце, в подсознании, под кожей. А была ли она сама для него чем-то большим, чем приятное воспоминание? Помнит ли он о ней вообще?

Скоро она это выяснит. Посмотрит ему в глаза и признается во всем. И прочтет ответ в его взгляде. Стас не станет ей врать.

«Ты ошиблась. Я тебя не любил. Я тебя просто трахал…»

Нет, он никогда такого ей не скажет. Он всегда щадил ее, защищал. В худшем случае, Стас промолчит, как обычно… Ну и пусть. Она молчать больше не собиралась. Он просил не беспокоить его в Штатах, и она выполнила его просьбу. Теперь она свободна от обещаний.

Через три дня она уже будет в Москве. Настя тоже прилетит с Цербером: они закончили все дела в Штатах и не могли дождаться, чтобы устроить грандиозный семейный ужин в Барвихе.

Саша ничего больше не боялась, она знала, что выстояла, не сломалась, что все наконец-то возвращается на круги своя… Лишь бы Арес тоже вернулся. Даже если он вернется не один.

* * *

Свой отъезд Стас отмечал в узком кругу друзей в Лос-Анджелесе. Самым близким его другом стала Эмили Райт, которой недавно исполнилось тридцать два. Стасу в конце октября будет тридцать один, Эмили обещала прилететь к нему на день рождения в Москву.

Благодаря Архипову актриса осталась жива тогда, в самолете, где они и познакомились. Она пыталась покончить с собой. Еще час — и было бы не спасти. Она потом первая приехала к нему — не для того, чтобы поблагодарить, а чтобы возмутиться. Как смел он вмешаться в ее жизнь, вернее, смерть?

Эмили еще попсиховала пару минут, а потом разрыдалась.

Оказалось, что мужчина, которого она любила много лет, погиб, когда она была на Каннском фестивале. Она потому и сорвалась, не дождавшись закрытия. И смысла жить для себя больше не видела. Надломилась, поддалась слабости, захотела уснуть навсегда… Повторила ошибку Стаса, которую он совершил в 17 лет. Ему тогда повезло, отделался краткосрочной комой. И теперь, благодаря ему, повезло Эмили.

В тот момент началась их дружба. Два человека. Она — без смысла. Он — с надеждой. Стас много говорил о Саше, постоянно, и Эмили любила слушать его рассказы, они будто питали ее, ложились бальзамом на сердце.

— Ты последний романтик на Земле, — говорила она. — Был еще один, но он погиб.

Стас всю жизнь считал себя скептиком, циником, фаталистом, но никогда — романтиком. Эмили ему открыла глаза. Он ведь и правда был долбанутым на всю голову. Три года хранил верность женщине, которая ему даже ничего не обещала.

По сути, он стал монахом, как шутил когда-то давно. Но так он очищал душу — для своей светлой.

Весной он даже выбрался на Тибет, за моральной поддержкой. Эмили поехала с ним, пытаясь залечить собственные раны.

Он теперь твердо стоял на ногах, уверенный в завтрашнем дне. У него был надежный тыл в лице Цербера и Большого Босса. Иногда через них передавал приветы и Прохоров. Стас ценил их поддержку, но не пытался оправдать ничьих надежд. Пустое это дело. Люди, с которыми его свел бизнес, уважали его именно за то, что он ни под кого не подстраивался и гнул свою линию — и всегда оказывался прав.

А в подсознании фоном будней всегда была одна и та же картинка: Саша, Саша…

У Стаса не укладывалось в голове, насколько быстро его жизнь пошла по восходящей — благодаря ей, благодаря тому, что поверила в него когда-то и вдохновила.

У него теперь был выбор. Он, например, мог остаться в Штатах и жить, как король, окруженный друзьями и моделями всех мастей… Но вместо этого он доставал помятую фотографию Саши и часами смотрел на нее. Его нестерпимо тянуло домой, потому что она была его домом.