Полюбить Ареса

Стас оглянулся, отыскал глазами Сашу, которая разговаривала с подругой, и задумчиво улыбнулся. Он тоже хотел детей, и чтобы они были такими же полными света, как их будущая мать.

…А внутри сидел еще один, последний демон, и он не переставал нашептывать, что за все в жизни приходится платить. И не хотелось думать, что это еще не конец. Но Стас привык прислушиваться к голосу демона: увы, тот никогда не ошибался.

* * *

Миновала полночь. Гости давно разъехались, в столовой сидели только Саша с Аресом и Настя с Цербером. Они пили настойку, которую вместе с Прохоровым каждое лето готовил Большой Босс. Обсуждали события прошлых лет, травили байки и строили планы.

Настя не пила. Поднимала бокал и опускала обратно на стол нетронутым, а когда Цербер отворачивался, подливала ему свой алкоголь. Саша это сразу заметила. Сама она сидела на коленях у Стаса, потому что было невозможно отпустить его, сразу не хватало тепла.

— Слушайте. Помните, вы когда-то разворотили наши подарки в кабинете ББ? Когда у вас первый раз случился? — к чему-то вспомнила Настя.

— Да, было дело. Ты нам счет выставить хочешь? — отшутился Арес.

— Не-ет, там просто был такой подарочек… переносная колыбелька для ребенка. Во-от.

Саша уткнулась лбом в плечо Стаса, чтобы не завизжать от счастья и не испортить момент.

Данила посмотрел на жену задумчиво и, опьяненный сладкой настойкой, уточнил:

— Они колыбельку сломали, что ли? Ты в ней Рыжего думала укладывать?

— Ой, ну вот как с тобой юлить? Я беременна! Рыжий обойдется без колыбельки.

Настя очень волновалась. Они не просто не планировали детей — подруга их боялась. В прямом смысле. Дай ей младенца, она его швырнет обратно и вытащит святое причастие. Настя опасалась материнства и, судя по ситуации, подозревала, что ее муж тоже испугается.

Но Цербер поразил всех. Он сказал:

— Так я знаю. Ждал, когда ты наконец перестанешь бегать, как ошпаренная, и признаешься. — Потом он набрал на телефоне номер и сказал: — Тесть мой дорогой, босс ненаглядный, не уснул еще? А фейерверки остались? Тогда выходи в сад.

Данила отключил звонок и, повернувшись к ошалевшей жене, встал перед ней на колени и поцеловал в живот, который пока что оставался плоским.

— А как ты догадался? — спросила та.

— Элементарно, Настя. Ты засыпаешь в самых неожиданных местах. Например, в магазине обуви.

У подруги задрожала нижняя губа, как у маленькой девочки.

— У меня еще и грудь увеличилась немного.

— Поверь, и это я тоже заметил.

— Все это так странно…

— …и естественно.

— Страшно…

— Я с тобой.

— М-м-м…

— Да-да. — Данила поцеловал Настю, и, как всегда рядом с мужем, она словно ушла в параллельный мир, где нет окружающих.

— Так… Ладно, давай поможем боссу, — шепнул Арес и увел Сашу в сад, где заспанный Терехов второй раз за день возился с фейерверками.

— Ну что, Настасья созналась-таки?

Саша рассмеялась.

— И вы в курсе?

— Обижаешь, Санечка. Мой радар работает без сбоев. — Легкий ветер трепал его русые волосы, а улыбка по обыкновению заряжала оптимизмом.

Большой Босс был обаятельным энтузиастом. Крепкий, элегантный, всегда одетый с иголочки, он благодаря своей рассудительности казался гораздо старше, хотя ему не было еще и пятидесяти.

И глядя в небо, на яркие ночные фейерверки, которые взорвались маленькими галактиками, Саша загадала в эту невероятную минуту, чтобы Николай Терехов, который любил заниматься чужими личными делами, наконец занялся своими.

Глава 20

Саша настояла на том, чтобы свадьба состоялась 30 октября, в его день рождения. Новость решили держать в тайне, чтобы не провоцировать сплетни в СМИ. Еще успеют по семье проехаться, зачем давать пищу заранее.

Стас решил не перевозить невесту к себе, а вместо этого переехал к ней: район безопаснее. Повинуясь интуиции, через два дня позвонил сестре.

— Лиса, привет, хочу пригласить тебя на свадьбу. Чью-чью — мою. 30 октября. Да, на Саше Прохоровой… И все-то ты знаешь. Пронырливая, лисичка. Но слушай… такое дело… Ты о Маше Данберг давно ли слышала новости?

Сестра ответила, что Мария заперта под семью замками в клинике, проходит лечение от алкогольной зависимости. И стыдно радоваться, но пружина внутри отпустила. Стас сам не знал, почему опасался Маши. Фаталист, что с него взять.

— Ты ей обо мне ни в коем случае не рассказывай, если вдруг выйдет на связь. И мать попроси, чтобы молчала о свадьбе. Я ей сам позвоню, но ты же ее знаешь. В одно ухо влетит, в другое вылетит.

Лиса пообещала, а он наконец успокоился.

Началась подготовка к торжеству, которое решили устроить на даче у Прохорова. Гостей — всего тридцать человек, двадцать семь — со стороны невесты.

Лиса прислала номер матери, и Стас позвонил, первый раз за много лет, безнадежно упрямой в своем пофигизме женщине. Матери. Та сразу начала жаловаться, мягко укоряя сына в бессердечности, и в итоге саму новость о женитьбе не обсудили толком. Стас только назвал дату, а мать неопределенно пообещала подумать, стоит ли жене Юрия Архипова показываться в России.

Не стоит. Сиди в Лондоне… Но он не сказал этого вслух, чтобы не нарваться на очередную порцию упреков.