Полковник

Девчонки даже не заметили, как я прикрываясь щитом подошел к ним. Реально! Прижались спинами к плитам, вцепились мертвой хваткой в свои обрезы, глаза стеклянные и зубы стучат. Понимая, что как то надо выводить из ступора отдаю приказ, и колония моментально создает два ведра с чистейшей и ледяной водой. Резко опрокидываю ведро на Метелицу, второе с размаху на ее подружек и улицу накрывает ультразвуковой визг и тут же грохочет два выстрела. Само понятно я успел и подбил оба ствола вверх. А нахрена мне в упор да картечью, и даром не надо. Зато девчонки резко вышли из ступора, правде видок у них! Грязные и мокрые курицы. Ниче. Отмоются.

Метелица совсем ослабла. После жуткого напряжения она расслабилась, а потом начала реветь. Нет, не реветь, рыдать в голос да еще и выла как раненная волчица. Цепляем ее с двух сторон и тащим к машине. Девчонки идут позади и даже не пытаются как то успокоить свою подружку. Ну им виднее, возможно Метелице и в самом деле надо прорыдаться. Запихиваю ее на заднее сидение и одна из девчонок тут же говорит.

— Я знаю эту машину. Москвич дяди Павла, Семенниковы.

Я пожимаю плечами.

— Пришлось угнать.

Девица нахмурилась.

— Они не богатые. Обычная семья, и соседи мои.

— Брошу на стадионе третьей школы. Метелицу надо срочно домой.

— Я с вами.

— Садись.

Закидываю щит и оружие в багажник, ручкаюсь с пацанами.

— Все. Я свое отработал, дальше как хотите, но завтра утром, по Реке привезут ОМОН. Весь поселок раком поставят и через сито просеют.

Мальчишки жмут руку, и вижу у них масса вопросов. Махаю ладонью и жестко обрезаю.

— Без комментариев!

Сел за руль, завел и уехал.

Это полный писец, господа и дамы. Покосившийся домишко, трое младших братьев и сестренок Метелицы и мамуля. Мамуля бухая в дымину, дети грязные и голодные. В домике дым коромыслом. Синючие мужики, бабы страшные и вонючие, на столе бардак, пустые бутылки огрызки закуски. Глянув на этот безпредел, я достал пистолет и выстрелил в потолок. Хрен то там. Только детей напугал. Вся «синева» только повернулась и уставилась на меня тупыми и залитыми зенками. Поворачиваюсь к подружке и спрашиваю.

— И чего делать?

Та пожала плечами.

— Тут всегда так.

— Может к тебе?

С надеждой спросил я.

— Пфрр. У меня еще хуже. Одна комната в бараке и вечная пьянка. У Метелицы хоть комната есть.

— Писец.

Покусав губы я махнул рукой.

— Помогай, затащим Метелицу, а ты сиди и жди.

— Чего ждать то? Ментов! Я решила свалить. Сейчас домой, паспорт заберу и буду как то выбираться из поселка. Надо валить.

— Понятно. Мой совет. Два часа побудь тут.

— И че?

— Будет помощь.

— Ты че, ку — ку?! Там трупы!

— Тебя как зовут?

— Шишка я, из Нагаек.

— Имя есть?

— Люся, а че?

— Жди два часа, Люся.

— Отвечаешь?

— Отвечаю.

— А с кого спросить, если проотвечаешься?

— Хм.

Я покачал головой.

— Это лишнее, Люся.

— Угу. Мы в тюрьму, а ты на воле.

— Как хочешь. Я сказал, ты услышала. Два часа.

— Девушка как то сдулась, черты лица обострились. Но она кивнула и сказала.

— Я поверю. Обманешь если…?

— Не обману. Два часа. И дай мне адреса всех Нагаек.

Девица набычилась, но подумав кивнула.

— Пиши.

Записав я развернулся и молча вышел из алко-гадюшника.

Это было совсем «весело». Для начала я получил жесткий втык от Михи и офицеров, а затем началась операция изъятия мальчишек и девчонок. Из поселка их надо убирать и срочно. К двум часам ночи, выловили всех, на ком висели реальные трупы. И куда мы их? Девяносто восемь детей были эвакуированы на озеро. Да. Для меня эти дети просто дети. А вот для тупого закона они убийцы. И куда мы их всех? Да на Заимку, на Озеро, ну и палаток подбросили, еды конечно. А в три часа ночи, с нашего аэродрома взлетел АН -2. Я и Миха вылетели в Облцентр, и уже от туда в Москву. Только там, в Москве, можно хоть как то решить проблему.

Шестого октября мы были в Москве, а в ночь с шестого на седьмое — я, Миха и трое шкафов от Третьего зашли в квартиру нового Генерального прокурора. С пылу с жару, так сказать. После расстрела Белого дома и разгона Верховного Совета РСФСР моментально сняли Степашина и на его должность поставили Казанника Алексея Ивановича. Ага. Пятого октября, в стране, закончился военный переворот, и Россия из Великой Державы стала очередной Банановой республикой. Сейчас все станет понятно и ясно.

Отдаю приказ наноботам. Весь подъезд спит, в том числе и новоявленный прокурор засыпает за своим рабочим столом. Дверь вскрываю за пару минут и мы входим в квартиру. Миха и три охранника от Третьего тащат весьма солидный и габаритный груз. Закрываю дверь и мы заходим в кабинет. Человек спит положив голову прямо на стол. Я прикладываю палец к губам и тихо шепчу.

— Все как договорились.

Народ молча кивает головами а я иду юудить Генерального Прокурора.

— Что?! Кто?!

Я опять прикладываю палец к губам и тихо шепчу.

— Алексей Иванович. Микрофоны. Тихо. Я сейчас.

Достаю из сумки нелинейный локатор и начинаю обыск кабинета. В телефоне, в люстре, в распредкоробке под потолком, в тумбовом столе, и даже за батареей отопления «жуки». Через полчаса высыпаю груду хлама с проводами на стол и улыбаясь говорю.