Полковник Империи

В вопросах техники Максим оказался последовательным сторонником германской парадигмы времён Второй мировой войны. В чём это выражалось? Советский Союз стремился массировать количество танков. В итоге одних только Т-34 разных модификаций было выпущено около шестидесяти тысяч, не считая самоходок на их шасси и послевоенных лицензионных копий. Немцы же танков PzKpfw V «Panther» выпустили ровно на порядок меньше – около шести тысяч. PzKpfw IV – около восьми с половиной тысяч, PzKpfw III – около пяти с половиной и так далее.

Почему так? Не могли? Могли. Может быть, немецкие танки были очень дорогие и сложные? Согласно распространённому мифу – да[15]. На деле – нет. Во всяком случае, указанные модели. Та же «Пантера» стоила сопоставимо с Т-34-85, а PzKpfw IV был так и вообще вдвое дешевле и проще в производстве, не уступая в целом «тридцатьчетвёрке» в боевых качествах, в то время как «Пантера» её существенно превосходила из-за более удачного дифференцированного бронирования, преимущества в вооружении и органах управления, в том числе и средствах наблюдения за полем боя.

Тут нужно немного отвлечься и дать небольшое пояснение, так как это известная тема для ругани и даже драк. Всё дело в том, что стоимость классического танка, не напичканного всякого рода электроникой, процентов на шестьдесят-семьдесят определяется сложностью изготовления его корпуса. В отдельных случаях – до восьмидесяти, но это редко и только у части лёгких довоенных танков. Ещё процентов двадцать-тридцать обычно дают двигатель и орудие.

Корпус у «Пантеры» по своей сложности сопоставим с корпусом Т-34. Такая же хитрая геометрия большого количества наклонённых плит. Только бронирование было дифференцированным, а не однородным, что давало кардинальное преимущество при правильном использовании.

Бензиновый двигатель у «Пантеры» выходил дешевле, чем знаменитый дизель «В-2», как в общей стоимости, так и в станко-часах и ресурсоемкости. Ведь картер и головку цилиндров нашего дизеля отливали из дефицитного в те годы алюминия, поставляемого в Союз по ленд-лизу в основном. Был, конечно, завод в Волхове, проработавший всю войну, но его продукция была каплей в море на фоне потребностей авиации и танкостроения. Хуже того, этот дизель оказался не только дороже «сердца» своего немецкого конкурента, но и имел существенно меньший ресурс, усугублявшийся совершенно неудачной трансмиссией. В частности, переключение скоростей на ходу в Т-34 было затруднено из-за несинхронизированной коробки передач, расположенной в корме. Привод до неё был обычный, механический, что лишало рычаг чувствительности и кардинально снижало точность переключения. В итоге зачастую требовалось усилие и механика-водителя, и сидящего рядом стрелка-радиста, чтобы «воткнуть» передачу из-за непомерных нагрузок и сложностей данной операции. Что, в свою очередь, вынуждало экипажи эксплуатировать танк на заранее включённой второй передаче. На ней трогались, на ней же и ездили. Из-за чего скромный ресурс дизеля «В-2» уменьшался ещё сильнее.

Немцы, столкнувшись с аналогичной проблемой, просто поставили коробку передач вперёд и сделали чувствительный рычаг. Да, это неприятно повлияло на компоновку. Но это позволяло нормально пользовать коробкой передач и нормально управлять танком.

На первый взгляд – малозначительная мелочь. Однако на деле это приводило к тому, что Т-34 был крайне уязвлен в эксплуатационных, манёвровых и маршевых качествах. Тут и кардинальное снижение подвижности, которая у Т-34 оказалась существенно ниже паспортных характеристик. Тут и проблемы с дальними марш-бросками для оперативного манёвра. А ещё была необходимость в частых капитальных ремонтах, для которых в войсках, как правило, постоянно не хватало запчастей и нужного объёма сервисных служб. Ведь фронту требовалось больше танков… а эксплуатироваться они там будут уже сами, как-нибудь…

Но мы отвлеклись. Разница в стоимости двигателей покрывалась более дорогим орудием у «Пантеры», что во многом уравнивало их цену в деньгах, человеко-часах и станко-часах. Дифференцированная броня и мощное орудие наделяли «Пантеру» категорическим преимуществом перед Т-34. При правильном использовании, конечно.

Союз старался. Он стремился оптимизировать крупносерийное производство своих танков и снизить их стоимость. Однако происходило это зачастую за счёт ухудшения их качеств. Так, например, переход на литую башню у Т-34 можно считать прекрасным образцом такого решения. Ведь литая броня имеет на четверть меньшую снарядостойкость, чем катаная-цементированная. Да и рикошетность ниже из-за заметно большей вязкости и меньшей поверхностной твёрдости. Но выходило да, дешевле, хотя и не сильно, из-за большого количества брака отливок, но всё равно – дешевле. И это было очень важно. Ведь в начале выпуска Т-34 лишь немногим уступал в стоимости тяжёлому танку КВ-1… Очень показательно. Но руководство Союза это не смущало. И мы продолжали творить своё чудо.