Полковник (СИ)

Тамара звонила им по два раза в неделю. Она рассказывала про детей, про новых знакомых, про то, где они бывают и что видят. Она звала родителей к себе, если не насовсем, то, по крайней мере, в гости. Они ведь уже пенсионеры, время у них есть и они могут позволить себе попутешествовать, а здесь есть что посмотреть. Экскурсоводы тут самые лучшие, многие окончили Московский и Ленинградский университеты. Слушать их одно удовольствие, хотя некоторые теперь также горячо ратуют за религию, как еще совсем недавно ее осуждали.

-А как ты к ней относишься? - спросил Павел Иванович.

-Я уже прошла гиюр.

-Значит, ты нас и за родителей не считаешь?

-Ну, что ты, папа, я все равно осталась твоей дочерью. Приезжай и ты сам в этом убедишься.

-Что я там делать буду - ... груши околачивать?

-Если тебе еще есть чем, то будешь околачивать апельсины, здесь их гораздо больше.

-Я необрезанный, мне в вашем государстве не позволят.

-Ничего, я в раввинате возьму для тебя специальное разрешение.

-Скажи, что мы твоего отца здесь в генералы произведем, - услышал он в трубке Гришин голос, - будет командовать штрафбатом из двух несовершеннолетних преступников. Им необходима твердая рука, вот пусть и покажет свои способности.

-Ты слышал? - спросила Тамара.

У полковника ком подступил к горлу, он закашлял, сделал длинную паузу и ровным голосом ответил:

-Да, слышал.

-Так ты приедешь?

-Я подумаю.

-Тут и думать нечего. Ты же сам знаешь, как мама переживает. Она только и мечтает о том, чтобы внуков увидеть.

Вера Алексеевна действительно таяла на глазах. Он очень жалел ее, особенно, когда она после звонков дочери уходила к себе, а потом появлялась с красными от слез глазами. Раньше его жена выглядела гораздо моложе своих лет и, чтобы подчеркнуть это, полковник специально называл ее старухой, однако, после отъезда дочери она сильно сдала, у нее появилось много седых волос и Павел Иванович стал обращаться к ней по имени. Он часто говорил, что ни за что не уедет из России и Вера Алексеевна даже не пыталась его уговаривать. Когда он положил трубку, она посмотрела на него и после долгой паузы спросила:

-Ну, ты уже созрел?

-Да, - ответил он.

-Да, - сказала она, как бы осваиваясь с этой мыслью, - да, - повторила она еще раз и глаза ее заблестели.

На следующее утро она уже была другим человеком. К ней вернулась былая энергия, она стала собирать документы и искать покупателей на свое имущество. Сделать это было нетрудно, а цена, которую брокеры давали за дачу, их приятно удивила. Дача находилась довольно далеко от Москвы, но за последние годы туда провели хорошую дорогу и теперь небольшая деревенька стала модным местом отдыха. Сложно было переправить вырученные деньги, но и этот вопрос решился, когда им позвонил бывший сотрудник полковника.

***

Королевы приехали в Израиль в начале лета. Когда они немного разобрались, Тамара стала им показывать ближайшие магазины, а потом попросила отца помочь ей выбрать машину. Павел Иванович сделал это с большим удовольствием, а когда они вышли из автосалона, обсуждая покупку, подросток лет двенадцати стал строить им рожи.

-Что это он? - спросил полковник Тамару.

-Он принял тебя за еврея.

-Меня!? - полковник удивленно вскинул брови. До сих пор ни у кого не возникало сомнений в его национальности.

-Для него все неверные евреи, - сказала дочь.

-И вы терпите? - спросил он, сделав ударение на слове "вы".

-А что ты предлагаешь?

-Сейчас покажу, - сказал Павел Иванович, в два прыжка подскочил к мальчику, обхватил его голову и стал тереть ему уши. Тот закричал сначала от неожиданности, а потом от боли.

-Я тебе покажу, как оскорблять русского человека. Тоже мне, нашел еврея, сукин выкормыш. Если ты мне еще раз состроишь рожу, я тебя вообще в свиную шкуру заверну.

Закончив наказание, он повернулся к его матери и сказал:

-А ты воспитывай своих детей как положено, а то и тебе достанется.

Женщина схватила сынишку и быстро повела его прочь. Мальчик сначала испуганно оглядывался, а когда оказался на безопасном расстоянии, снова начал делать неприличные жесты.

-Вот мерзавец, опять за свое, - не повышая голоса, сказал Королев, - значит, одного урока ему мало. Придется повторить.

-Не надо, папа, его так воспитали, ничего не сделаешь.

-Еще как сделаю, у меня были солдатики похлеще этого и то я их перевоспитывал.

-Ты его не догонишь.

-Посмотрим, - сказал полковник и с необычной для своего возраста быстротой бросился к мальчику. Тот еще несколько секунд кривлялся, рассчитывая легко убежать от этого старика. Когда он понял свою ошибку, было уже поздно. Павел Иванович схватил его за волосы, развернул и, крепко зажав нос между средним и указательным пальцами, сказал: