Полковник советской разведки

Ранним утром следующего дня наш агент «Гендель», возвращаясь домой после ночного дежурства, обратил внимание на голубой «фольксваген», заехавший одним колесом на тротуар и словно бы уснувший в крайне нелепой позе. «Гендель» служил в криминальной полиции. Он был шустрым сметливым малым. Такой псевдоним выбрал не потому, что любил музыку, а потому, что обожал свою хорошенькую жену, торговавшую граммофонными пластинками в музыкальной лавке.

Обнаружив за рулем «фольксвагена» мертвецки пьяного Дитера, агент отогнал машину к своему полицайревиру, а задержанного уложил спать в кладовой, предварительно изъяв у него все документы, после чего позвонил мне и попросил срочной встречи. Я знал, что «Гендель» зазря не поднимет человека с постели, поэтому без лишних слов оделся и поохал к нему. У агента было возбужденно-приподнятое настроение. Он чувствовал, что подцепил стоящую рыбину.

– Конечно, – пустился я в рассуждения, выслушав «Генделя», – фирма очень интересная, и нам не помешало бы иметь там своего человечка. А что, он сильно пьян?

– Тотально!

– Значит, ничего не помнит?

– Не должен помнить ничего.

– Ты, когда он очухается, дай ему кофе с бутербродом, а потом допроси по всем правилам. С протоколом. Скажи, что он задавил человека. Дай почитать соответственную статью Уголовного кодекса. О реакции немедленно проинформируй меня.

Задержанный оказался простодушным до наивности. Он, как на духу, поведал «Генделю» о том, что долгое время был безработным, а теперь принят на фирму с испытательным сроком и что ему придется регулярно навещать ГДР с целью профилактики установленного им оборудования.

После подписания протокола допроса агент швырнул на стол перед Дитером снимок трупа, раздавленного тяжелым грузовиком.

– Разве ты не помнишь, что натворил ночью?

– Боже мой! Кто это?

– Ты убил человека.

Рядом со снимком «Гендель» положил раскрытый УК ГДР. Нужная статья была подчеркнута карандашом. Несчастному парню светил чудовищный срок.

Дитера бил колотун. Он плакал, причитая.

– Спасите меня! Помогите мне, господин офицер!

– Ничего не могу поделать, – хмуро отвечал «Гендель», напялив на свою полицейскую физию маску сострадания. – Однако мне по-человечески жаль тебя… Попробую позвонить кое-кому. Возможно, тебе и помогут, если ты не будешь дураком.

Выйдя в соседнюю комнату, он коротко доложил мне по телефону:

– Парень спекся.

– Сейчас буду, – ответил я…

Это была самая быстрая вербовка в моей оперативной практике. Написав обязательство о сотрудничестве с советской разведкой, Дитер спросил:

– Вы подсунули мне ту шлюху?

– Клянусь честью, нет!

– Она была так похожа на студентку.

– Разве студентка не может быть шлюхой? Кстати, не кажется ли тебе, что она подсыпала какой-то дряни в твой бокал с шампанским?

– Это не исключается. Но нет худа без добра. Мой опыт общения с женщинами теперь настолько богат, что пора подумать о женитьбе.

Дитер рассмеялся. Он радовался тому, что стал не зеком, а всего лишь шпионом. Я дал ему денег под расписку, поставил первое задание, оговорил условия связи и отпустил его с миром.

Он сотрудничал с нами около года. Вначале отношения наши были несколько натянутыми, потом же все пошло как по маслу. От него поступала стоящая документальная информация из объекта нашей заинтересованности. Я всякий раз при встречах выплачивал ему денежные вознаграждения. Небольшие, правда. Один из моих многочисленных начальников говаривал, что на советской разведке никто не разбогател. Дитер принимал деньги охотно и даже стал планировать свой личный годовой бюджет с учетом этих сумм. Вообще-то многие немцы не рассматривают шпионаж как нечто постыдное. Это для них дополнительный заработок, разновидность шабашки. Шпионаж стал шабашкой и для граждан новой России, о чем свидетельствует астрономическое число дел, реализованных нашей контрразведкой. Это из-за размытости понятия «Отечество» и поклонения тому самому мефистофелевскому «златому тельцу».

Погубила Дитера опять-таки женщина, точнее прелестная и очень порядочная девушка из хорошей бюргерской семьи. Он встретил ее на зимнем курорте под Нармиш-Партенкирхеном в Баварских Альпах и сразу втюрился без памяти. Она ответила ему взаимностью. Дело стремительно шло к свадьбе.

Однако Дитер не хотел, чтобы у него были какие-либо тайны от любимой. За несколько часов до венчания он, глядя прямо в прекрасные серые глаза невесты, признался ей, что является русским шпионом. Девушка отреагировала мгновенно и беспощадно:

– Я не выдам тебя, но твоей женой не буду никогда.

– Стой! – отчаянно крикнул он, но она ушла, часто цокая каблучками.

Дитер вернулся в свою холостяцкую квартирку, наполнил шампанским бокал, швырнул в шипучее вино горсть снотворных таблеток, выпил все залпом и повалился ничком на диван…

Люди много судачат о том, что есть счастье. Для меня же этот вопрос давно решен. Счастье – это когда человечество больше не будет нуждаться в таких, как я.

Запрос