Полковнику нигде…

Зрелище было скорее пугающее. Кругом царили грязь и беспорядок, подозрительные группки молодежи расклеивали на стенах и заборах разноцветные листовки и время от времени затевали нешуточные потасовки. Применявшееся юнцами оружие показалось опасным не только непривычным Аурелу и магу, но и бывалому киберу.

Материальное благополучие было достигнуто. Теперь пришло время подумать и о духовном. Царящий вокруг бедлам бросался в глаза и бередил душу.

— Так дальше жить нельзя! — неожиданно для самого себя громко возмутился Аурел.

Кому-то надо было взять дело в свои руки и навести порядок. Он не заметил, как высказал эту мысль вслух.

— И кому же? — удивленно поинтересовался старший магистр.

— Придется мне! — понял утративший бдительность под воздействием избытка алкоголя полковник. К осуществлению героического намерения он приступил немедленно, врубив автопереводчик на полную мощность и обратившись с прочувствованной речью к ближайшей компании тяжеловооруженных юнцов.

Глава вторая Жертвы конъюнктуры

«Не говори глупостей. Враг подслушивает»

Памятка военного времени

Аль-Сан Бор-О-Да был земноводным устричным брюхоногом с планеты Устр. Несмотря на неисчислимые достоинства родной провинциальной планетки, для постоянного проживания Аль-Сан выбрал Альтаир-4. Редактор и критик по наклонностям и образованию, на литературном поприще Бор-О-Да обзавелся множеством полезных связей, позволивших ему неплохо устроиться в галактической столице.

Брюхоноги — замечательные разумные существа, выдающиеся во многих отношениях: — гуманные, дружелюбные, общительные, хорошо воспитанные и очень начитанные, — но при этом отличающиеся необыкновенной медлительностью. Приятель же Цвирка даже среди своих сородичей считался исключительно неторопливым. При этом рукописи Аль-Сан читал невероятно долго, но после чтения отказывал авторам настолько обоснованно, осыпая их такими лестными комплиментами, что ухитрялся не наживать врагов. За это его прозвали Великий Медленный Аль-Сан. В Апрельсе Бор-О-Да давно примелькался и занял в издательстве уютную нишу ближайшего друга и приятеля всех и каждого. Ползая по кабинетам и жизнерадостно общаясь с сотрудниками, он столько раз на своем долгом пути успевал попасться редакторам на глаза, что его считали как бы частью интерьера.

Рассказывая о своем полезном знакомстве, Цвирк не солгал: Бор-О-Да действительно был обязан шпиону жизнью.

Однажды, когда брюхоног находился на грани голодной смерти из-за фатальной недостижимости пищи и выпивки, необычайно добросердечный для регуллианина агент 1:0 поднял его и поставил прямо перед вожделенным листом политой спиртовым раствором капусты, до которого тому еще оставалось ползти добрую пару недель.

Искренне признательный Аль-Сан обрадовался встрече со старым другом и спасителем. Он был готов оказать регуллианину любую ответную услугу, особенно в области литературы, где у него имелась масса полезных знакомств.

Брюхоног охотно взялся прочитать замечательное произведение начинающего писателя Грыз-А-Ву, помочь советом и даже дать некоторые рекомендации. Разумеется, когда прочитает.

Узнав, что пятьдесят страниц печатного текста новый покровитель читает за четыре года: именно столько времени ему требуется, чтобы доползти до пятидесятой страницы, с минимумом перерывов на сон и еду, писатель почувствовал, что его энтузиазм несколько поутих. Противоречие бросалось в глаза.

— Какой же он начитанный? Если ухитряется читать так медленно? — печально поинтересовался Грыз у регуллианина, отозвав его в сторону. Смущенный болезненной реакцией дракона, Цвирк объяснил:

— Э-э, видишь ли, ему уже немало лет. Кажется, около двух тысяч галактических циклов. Брюхоноги живут очень долго.

— Слишком, — подумал расстроенный очередным крахом надежд писатель.

— Я не могу ждать так долго, — объяснил он устрианцу. — Это расхолаживает. Да и живут аргхианские драконы совсем не так долго, как устричные брюхоноги. А мне хотелось бы увидеть свою книгу изданной еще при жизни.

— Ну, извини! — Аль-Сан почувствовал себя немного задетым. — Сделаю, что смогу. Никто тебе не мешает поискать другие пути. На мне тоже свет клином не сошелся.

Оставив Бор-О-Де подарочный экземпляр бессмертного романа, подготовленный Кибером заранее, еще в Хиджистане, друзья, в ожидании рецензии, начали мучительные и напрасные хождения по редакциям. Никому там не было до них никакого дела. Повсюду писателю отвечали отказом. Фантастика? Неактуально! Сейчас пользовалась спросом только политика и эротика.

— Разоблачения! Самые невероятные! Кого угодно! Не важно в чем! Не важно как. Можно фантастику! Лишь бы пострашнее! — доброжелательно посоветовал очередной альтаирский редактор, вежливо выпроваживая Грыза из своего кабинета. От альтаирца приятно пахло этиловым спиртом.