Полковнику нигде…

Старая знакомая, преданная секретарша всемогущего заместителя председателя ООМ (от предложения вернуться к Квам-Ням-Далю она вежливо отказалась), прекрасная Кэт пригласила главного редактора партийной газеты «Пожар!!» на личную встречу со своим новым начальником. Встреча с Фор-Е-Мейлем была назначена на семь часов вечера в галактической резиденции. Кэт предупредила редактора, что его ожидают интересные и весьма лестные предложения.

Полный воспоминаний о прошлых тяжелых разочарованиях, писатель отнесся к щедрым посулам весьма скептически. Но на всякий случай решил прихватить с собой распечатку романа — для него это не был тяжелый груз.

Однако сначала Грызу предстояло выдержать тяжелое испытание: сегодня его ждала ответственнейшая пресс-конференция, на которой нужно было поведать доверчивым (?) журналистам и читателям о беспримерных подвигах руководства ГИПС в ходе знаменитой спасательной акции. Главреду также поручили объяснить таинственное исчезновение выполнившего свою галактическую миссию Маньи, мельком упомянув о немалой роли его, неизвестно откуда взявшегося, неприметного помощника по безопасности Аурела Брома, и рассказать о дальнейших планах работы редакции и партии после окончательной победы. Да если уж на то пошло, и о перспективах всего интергалнацболистского движения.

— Дружно вольемся в мирную жизнь! — таков был предложенный Аурелом лозунг новой эпохи, которому очень многим трудно было бы последовать. Интергалнацболы слишком привыкли стрелять.

Да, на долю Грыза выпало нелегкая задача объяснять народу и партии политику вождей. Но дракон еще не знал, какой из предстоявших ему для обсуждения вопросов окажется самым трудным.

Вопреки объявленному политическому характеру намечавшейся пресс-конференции, оттеснив мощными телами журналистов и интербригадовцев, в зал хлынули вооруженные томиками писем Виорики Степановны, первозбужденные читательницы.

И каждой из них хотелось задать бессердечному редактору только один вопрос: «Доколе?» До каких пор? Сколько он еще собирается заставлять страдать эту замечательную женщину, символ безответной любви? Когда, наконец, в газете «Пожар!!!» истомленные ожиданием счастливой концовки сентиментальные дамы смогут прочитать его положительный ответ? Нехитрая давнишняя интрига кибера, кажется, привела к желаемому результату.

После пресс-конференции, отделавшись неопределенными обещаниями дать ответ в ближайшем номере, растревоженный странными вопросами публики Грыз-А-Ву вернулся в редакцию. Ему хотелось знать, о каких письмах идет речь. Он потребовал от лицемерных сотрудников полного признания и покаяния.

Предусмотрительный кибер предпочел временно скрыться в неизвестном направлении, отправившись с полковником и Цвирком обмывать возвращение с Земли в компании старых друзей, Бор-Мана и Кагора.

В отсутствие главного виновника ответ пришлось держать неосмотрительно оставшимся на рабочем месте Капитолине Николаевне и Лен-Не. Дамы основательно подготовились к объяснению. Аккуратно перевязанная розовой ленточкой пачка газет — все решили, что это меньше заденет чувства неудачливого писателя, чем уже изданная чужая книга — была торжественно передана разгневанному начальнику. Он погрузился в увлекательное чтение.

Глава двадцать шестая Женская доля

«Стою на полустаночке, в цветастом полушалочке,

А мимо пролета-а-ют поезда!»

Женская песня

— Где он? Где Баль-За-Мин? — с некоторым внутренним напряжением и непреходящим раздражением в очередной раз произнесла дорогое имя надменная балеанская аристократка.

Недоверчивая Киприана Дмитриевна, напуганная поздним визитом незнакомой девушки, внимательно разглядев ее через дверной глазок, неохотно пустила пришелицу в дом. С трудом поняв о ком идет речь, она зарыдала.

— Если бы я только знала! Пропал! Полгода назад! И не зови его этой глупой кличкой! У него есть собственное имя. Его зовут Мирча! Мирча Бром!

Баль-Монт-Ана пожала плечами. Аристократический поэтический псевдоним возлюбленного нравился ей намного больше его непроизносимого молдавского имени. Но ссориться с истеричной мамашей балеанка не собиралась. Поэт был на нее необыкновенно похож внешне.

Явившись в кишиневскую квартиру учительницы румынского языка, Монтана с интересом разглядывала украшавшие стены многочисленные фотографии и портреты дорогого человека. Все здесь говорило о горячей любви и обожании ее кумира. Киприана, продолжавшая заливаться слезами, давала пояснения:

— Это мы у бабушки в Бобуечах! А вот он, маленький, в школе. Это в университете с… — Она запнулась. — С друзьями.

Балеанка недоверчиво фыркнула, увидев окружавшую Мирчу на фотографии стайку ярких накрашенных девиц. Помрачневшее лицо легко позволяло прочесть ее мысли. — С друзьями! Знаем мы этих друзей! На Альтаире видали!