Полководец Сталин

Появление этой корреспонденции в центральном органе партии вызвало у Сталина решительный протест. Он говорил, как можно быть настолько политически близорукими, чтобы не видеть резкого и враждебного изменения политики США и Англии по отношению к Советскому Союзу после разгрома фашистской Германии, а лицемерные хвалебные речи прожженных буржуазных политиканов, притупляющие политическую бдительность людей, принимать за действительную оценку вклада советского народа в разгром германского фашизма.

Уже тогда стало известно, что спустя три месяца после Потсдамской конференции, определившей курс на мирное послевоенное устройство, в Вашингтоне был разработан план, по которому США, поддержанные Англией, должны были нанести массированный атомный бомбовый удар по двадцати городам Советского Союза: Москве, Ленинграду, Горькому, Куйбышеву, Свердловску, Новосибирску, Омску, Саратову, Казани, Баку, Ташкенту, Челябинску, Нижнему Тагилу, Магнитогорску, Перми, Тбилиси, Новокузнецку, Грозному, Иркутску и Ярославлю.

При этом варварские замыслы прикрывались громкими словами - "во имя бесстрашного провозглашения принципов свободы и прав человека на территориях СССР и стран Восточной Европы".

К тому же правящие круги Англии и США всерьез рассматривали возможность начать, привлекая силы немецкого вермахта, сухопутную войну против СССР. План экстренной операции "Unthinkable" ("Немыслимое") разрабатывался по указанию Черчилля в обстановке величайшей секретности высшим органом военного руководства вооруженных сил Великобритании комитетом начальников штабов. Цель операции заключалась в том, чтобы принудить Россию подчиниться воле Соединенных Штатов и Британской империи. Начать войну намечалось 1 июля 1945 года. Рассекреченные документы личного досье премьер-министра Великобритании в октябре 1998 года были опубликованы в английской и мировой печати. Краткий комментарий этих документов дал профессор О. А. Ржешевский в газете "Красная звезда" 27 февраля 1999 года, полностью план операции и сопутствующие материалы опубликованы в журнале "Новая и новейшая история" № 3 за 1999 год.

Анализируя состояние военно-экономического потенциала СССР, разработчики плана войны вынуждены были признать следующее. "В области экономики Россия обеспечивает себя широким спектром материальных потребностей для сухопутных войск и авиации. Военный потенциал России значительно возрос в первой половине 1945 года. Не возникает для нее серьезных проблем и с продовольственным снабжением. Вооружение русской армии совершенствовалось на протяжении всей войны и находится на хорошем уровне, не уступает другим великим державам. Известны случаи, когда немцы заимствовали некоторые виды вооружения. Из соотношения сухопутных сил сторон ясно, что мы не располагаем возможностями наступления с целью достижения быстрого успеха. Мы считаем, что, если начнется война, достигнуть быстрого ограниченного успеха будет вне наших возможностей и мы окажемся втянутыми в длительную войну против превосходящих сил. Более того, превосходство этих сил может непомерно возрасти, если возрастут усталость и безразличие американцев и их оттянет на свою сторону магнит войны на Тихом океане. В этой обстановке русские будут располагать силами для наступления к Северному морю и Атлантике". Документ подписал начальник Имперского генерального штаба фельдмаршал А. Брук и начальники штабов ВМС и ВВС. Их анализ был подтвержден в сентябре 1945 года на совещании генерала Д. Эйзенхауэра - в то время главнокомандующего союзными силами в Европе - и британского фельдмаршала Б. Монтгомери.

В условиях такого соотношения сил Черчилль не смог осуществить своего плана развязывания третьей мировой войны. К тому же советское руководство, зная из разведданных о британских планах, приняло соответствующие меры противодействия - перегруппировало силы Красной Армии, укрепило оборону, детально изучило дислокацию войск западных союзников. Это подействовало отрезвляюще.

И эти зловещие планы вынашивались тогда, когда главы правительств великих держав на Потсдамской конференции (17 июля - 2 августа 1945 г.) решали вопросы послевоенного мирного устройства.

Черчилль никак не хотел смириться с победой Советского Союза над гитлеровской Германией. Ведь еще в день нападения Германии на СССР он говорил: "Никто за последние 25 лет не был более ярым противником коммунизма, чем я. Я не беру обратно ни одного слова, которое я когда-либо сказал о нем. Но сегодня это уже не играет никакой роли... Мы имеем только одну цель, от которой никогда не отступим, мы ни при каких обстоятельствах не будем вести переговоров с Гитлером и его отродьем... Если Гитлер считает, что нападение на Советскую Россию может вызвать хотя бы малейшее изменение больших целей и уменьшение усилий, которые мы прилагаем. чтобы его уничтожить, то он глубоко заблуждается..." (Цит. по кн. К. Типпельскирх. История второй мировой войны, М., 1956, с. 175).

Таков Черчилль.

Сталин никогда не забывал о его антисоветизме и антикоммунизме, о его двурушничестве. Он говорил: