Полководцы гражданской войны

Заняв город лихим налетом, полк закрепился на его восточной окраине. Но не успели втянуться в город другие полки дивизии, как колчаковцы, собрав в кулак все имеющиеся в этом районе силы, обрушились на утомленных многодневными боями бойцов. Атака следовала за атакой. Стойко держались волжцы, но силы их стали иссякать. В это время перед окопами появился командир — Трубка, как любовно звали Вострецова бойцы за то, что он почти никогда не выпускал изо рта любимой трубки.

Так и сейчас медленно шел он между поредевшими рядами бойцов, а за ним вился голубоватый дымок.

— Как дела, ребята? Почему так тихо, устали?

Бойцы молчали. И без слов было понятно: недолго продержатся ребята. Остановился командир, поискал взглядом кого-то и, увидев, улыбнулся и громко крикнул:

— Волжцы, песню! Нашу волжскую, родную.

И сам начал:

Волга, Волга, весной многоводной
Ты не так заливаешь поля,
Как великою скорбью народной
Переполнилась наша земля…

Надежды командира оправдались: песня вдохновила бойцов. Они отстояли город.

Один из бывших политработников 27-й дивизии, Краснопольский, вспоминая позднее о боях за Челябинск, писал, что если Петроградский полк 27-й дивизии отличался большой маневренностью и стремительностью, то Волжский полк в своих действиях «был методичен, упорен, настойчив и раз взятое отдавать назад не привык — в этом сказался и характер его командира, уральского кузнеца, человека, привыкшего все делать основательно и прочно. Сочетание порыва петроградцев и уверенности в себе волжцев всегда давало успех в бою, и на этот раз петроградцы и волжцы первыми ворвались в город».

Приказом Реввоенсовета Республики от 30 апреля 1920 года С. С. Вострецов за героизм, проявленный в боях под Челябинском, был награжден первым орденом Красного Знамени.

Еще в дни небольшого отдыха после боев за Челябинск в дивизии была сложена новая песня:

Пой, Колчак, пой,
Челябинск не твой,
Скоро Омска тебе не видать…

«Вперед, на Омск! Даешь столицу Колчака!» — под этим лозунгом сражались волжцы в Зауралье. Здесь, на реке Тобол, колчаковцы попытались остановить натиск Красной Армии. Контратаки отборных сил врага приняли на себя лучшие части V армии — 26-я и 27-я дивизии.

Колчаковский генерал Сахаров писал впоследствии о них:

«Эти восемнадцать русских красных полков проявили в сентябрьские дни 1919 года очень много напряжения, мужества и подвигов».

Преследуя отступающего врага, полк Вострецова на окраине деревни Медведовки неожиданно встретил значительные силы противника. Вострецов быстро развернул полк и через полчаса коротким ударом занял деревню.

Из опроса пленных было установлено, что Медведовку занимал штаб полка с одним батальоном, а другие батальоны этого же полка находились в 7—10 верстах на запад от деревни.

Пройдя деревню и удалившись от нее на север примерно на полторы версты, Вострецов вдруг услышал несколько ружейных выстрелов со стороны Медведовки.

Через 5—10 минут подскакал оставленный в деревне комендант полка и доложил:

— Одиночная стрельба производилась по двум всадникам. Оба всадника захвачены в плен, а один из них, раненый офицер, лежит на дороге у деревни и громко орет: «Дайте мне командира полка красных: у меня имеется секретное донесение».

Вострецов вернулся и подъехал к раненому офицеру. Тот подал смятую бумажку, в которой было написано: «Согласно вашему приказанию батальон выступил в дер. Медведовку. Комбат штабс-капитан Митин».

Степан Сергеевич сразу понял: сейчас придется встретить батальон колчаковцев. Видимо, комполка белых вызвал свой батальон для помощи.

Через полчаса по приказу Вострецова резервный батальон волжцев вернулся в Медведовку и залег за плетнем, кустами и избами по обеим сторонам дороги.

Сам командир полка залез на ветряк. Через несколько минут увидел: верстах в четырех пылит колонна. Колонна остановилась и выслала вперед двух кавалеристов. Они были захвачены в плен.

— Кто это идет? — спросил у них Вострецов.

— 3-й батальон 46-го полка. Комбат выслал нас разведать, кто в деревне: стрельба подозрительная была…

У адъютанта Вострецова была офицерская гимнастерка с погонами. Степан Сергеевич надел ее и с двумя бойцам пошел навстречу противнику.

Через версту встретил конного ординарца.

— Что же вы, черти, стоите? — закричал Вострецов. — Какого дьявола комбат не ведет батальон в деревню?

Ординарец растерялся, а Вострецов продолжал:

— Я командир 5-й роты 46-го полка. По приказанию командира полка прикажите командиру батальона штабс-капитану Митину немедленно ввести батальон в. деревню.

— Слушаюсь, господин поручик! — козырнув, ординарец поскакал к своим.

Через 10 минут на рысях к Вострецову подъехала группа всадников во главе с комбатом. Поймав за узду лошадь штабс-капитана Митина, Степан Сергеевич тихо сказал:

— Я командир Волжского полка, только не белого, а красного. С коней долой и сдавай оружие!

Штабс-капитан растерялся и слез с лошади, за ним слезли остальные.