Полководцы и военачальники Великой Отечественной-2

Утром 8 апреля во всех подразделениях Четвертого Украинского фронта было зачитано обращение Военного совета о переходе в наступление. "Мы, говорилось в нем, - бьемся на земле, политой кровью наших отцов и братьев в 1920 году... Пусть же наш героизм нарастит мировую славу воинов Фрунзе, славу русского оружия".

В 10 часов 30 минут после мощной артиллерийской подготовки и массированных бомбовых ударов нашей авиации Четвертый Украинский пошел вперед. За несколько дней перед этим на Перекопском перешейке начали греметь орудия большой мощности, которые методично разрушали инженерные сооружения противника. Разрывы трехсоткилограммовых снарядов, которыми они стреляли, при прямом попадании начисто сметали вражеские доты и дзоты. Гитлеровские солдаты не только несли значительный урон, стрельба орудий большой мощности производила на них сильное моральное воздействие. Помимо всего прочего, немецко-фашистское командование восприняло ее еще и как несомненный признак того, что именно здесь будут наносить советские войска свой главный удар. Но оно просчиталось и на этот раз.

10 апреля соединения 51-й армии, наступавшие с плацдарма на Сиваше, прорвали оборону противника. 19-й корпус, введенный с утра 11 апреля по приказу Толбухина в образовавшуюся брешь, устремился на Джанкой и овладел им. Теперь открывался путь на Симферополь.

Генерал Толбухин подвел итоги наступления за трое суток и уточнил задачи наступающим войскам. Чтобы ускорить освобождение Симферополя, он распорядился создать подвижную группу. В нее вошли 19-й танковый корпус, посаженная на автомашины стрелковая дивизия и одна истребительно-противотанковая артиллерийская бригада. 2-й гвардейской армии командующий фронтом приказал неотступно преследовать противника, отходившего на Севастополь. Две ее дивизии были нацелены на Евпаторию, одна должна была продвигаться по побережью на Ак-Мечеть. Для 51-й армии задача оставалась прежняя - освободить Симферополь, затем через Бахчисарай наступать на Севастополь. Представителя Ставки Василевского Толбухин просил ускорить переход в наступление Отдельной Приморской армии.

Вечером 11 апреля Москва салютовала доблестным войскам Четвертого Украинского, которые сломили мощную оборону врага на Сиваше и Перекопе и освободили город Джанкой.

Следующий день наступления принес еще более ощутимые результаты. Войска Толбухина освободили свыше трехсот населенных пунктов на крымской земле. Пали Ишуньские укрепленные позиции врага восточнее Каркинитского залива, Ак-Монайские у основания Арабатской стрелки и Биюк-Онларские в центре Крыма.

13 апреля были освобождены Симферополь, Евпатория, Феодосия, 14 и 15 апреля - Бахчисарай, Судак и Алушта, 15 апреля передовые части и соединения фронта подошли к внешнему оборонительному обводу Севастополя. К 18 апреля вдоль южного побережья Крыма войска Приморской армии, к этому времени уже переставшей быть отдельной и включенной в состав Четвертого Украинского фронта, вышли к Балаклаве.

Такова хроника стремительного апрельского наступления советских войск в Крыму, свидетельствующая о немеркнущем подвиге и беспримерном героизме солдат, о высоком военном искусстве офицеров и генералов во главе с командующим фронтом.

Впереди перед войсками Четвертого Украинского, невидимый за грядой окружавших гор, лежал Севастополь - город бессмертной русской ратной славы. Двести пятьдесят суток бились немецко-фашистские войска, чтобы войти в этот город. Теперь они надеялись отсидеться за его естественными укрытиями и мощными инженерными укреплениями. Гитлер объявил его "городом-крепостью". Это означало намерение держаться там до последнего солдата. Он сместил прежнего командующего 17-й армией генерала Еннеке, желая найти в нем "козла отпущения" за крымскую катастрофу. Его заменил генерал Альмендингер. Вслед за фюрером новый командующий, обращаясь к солдатам, писал:

"...Я получил приказ защищать каждую пядь севастопольского плацдарма. Его значение вы понимаете... Я требую, чтобы все оборонялись в полном смысле этого слова, чтобы никто не отходил, удерживал бы каждую траншею, каждую воронку, каждый окоп... Плацдарм на всю глубину сильно оборудован в инженерном отношении, и противник, где бы ни появлялся, запутается в сети наших оборонительных сооружений..."

Это обращение было написано 3 мая 1944 года.