Полководцы и военачальники Великой Отечественной-2

- На нас это постановление налагает особую ответственность. Нужно, чтобы во время парада ни один самолет не прорвался в Москву. Дело это большой политической важности. Тщательно продумайте мероприятия.

Буденный помолчал, а затем спросил:

- В частях давно были? - И, не дожидаясь ответа, сказал: - Я завтра поеду к летчикам в Кузьминки. Нужно, чтобы и вы и Журавлев, не говоря уже о работниках политотдела 1-го корпуса ПВО, перед праздниками побывали в войсках.

Вопрос Буденного "В частях давно были?" задел Громадина. Конечно, он часто бывал в частях, объехал многие из них и перед праздником. Но в этих поездках у него был свой метод. По прошлой работе в полковом звене он знал, как порой нервируют людей приезды больших начальников, чтобы "посмотреть, как идут дела". Он ездил в части с конкретными целями и не столько занимался общими проверками, сколько разрешал на месте с командирами частей вопросы, которые те по своему положению не могли решить сами. Иногда эти вопросы носили общий характер, и тогда Громадин тщательно анализировал их и разрешал с вышестоящим командованием.

Позже Громадин узнал о поездке в Кузьминки Буденного. Маршал рассказал летчикам о положении на фронтах, побеседовал об их нуждах, а затем сказал:

- 7 ноября - наш великий революционный праздник. Нельзя допустить, чтобы в этот день фашистские самолеты сбросили на Москву бомбы.

- Не пропустим врага к Москве! Если нужно, будем таранить, - заявили летчики.

- Можно ли об этом с уверенностью доложить правительству?

- Докладывайте, товарищ маршал, мы не подведем.

"Вот этого-то мне и не хватает, - отметил Громадин. - Мало с людьми беседую. II все о конкретных делах. А наши люди особые! Каждый рядовой боец желает знать не только свои обязанности, его интересует ход дел на фронтах, в стране в целом. Надо находить время для живого общения с людьми". После этого очередного "совещания с самим собой" Громадин взял за правило при посещении частей беседовать с личным составом. Со временем это правило стало осознанной привычкой, характерной чертой деятельности Громадина как военачальника.

Организацией противовоздушной обороны Москвы в дни праздника тщательно занимались и в Генштабе. Разработанные Громадиным совместно с командиром 1-го корпуса ПВО Журавлевым мероприятия были там одобрены и значительно расширены. Узнав, что для обороны Москвы в праздничные дни выделяются дополнительные части ВВС, Громадин загорелся: ведь можно от обороны перейти в наступление, нанести по врагу опережающие удары. Видно, не одному Громадину пришла в голову эта мысль, потому что его предложение было принято как само собой разумеющееся. Было решено: истребительной авиации не только бороться с самолетами противника в воздухе, но и уничтожать их на аэродромах.

В первых числах ноября была совершена серия налетов на вражеские аэродромы. Особенно сильный удар советские летчики нанесли по аэродрому, находившемуся южнее Калинина. На нем базировалось большое количество истребителей, обычно сопровождавших фашистские бомбардировщики в налетах на Москву. Удар был нанесен внезапно - на рассвете 30 советских истребителей, вынырнув из-под облаков, забросали зажигательными бомбами стоявшие на земле самолеты, а затем прошили их пулеметными очередями и без потерь вернулись на свой аэродром. Противник потерял 40 боевых машин. Весьма эффективными оказались налеты на аэродромы Юхнов, Ишотино и другие. Результат превзошел ожидания: налеты советских истребителей на аэродромы противника вынудили гитлеровцев отодвинуть базы своей авиации от Москвы.

И все же враг пытался во что бы то ни стало прорваться к Москве. Гитлеровскому командованию, разумеется, не было известно о намеченном на 7 ноября параде на Красной площади, но оно все равно намеревалось именно в великий праздник нашего народа подвергнуть советскую столицу массированной бомбардировке. С середины дня 6 ноября с разных направлений и на разных высотах фашистские бомбардировщики устремились к Москве. Начались ожесточенные воздушные бои. 250 фашистских самолетов пытались прорваться к советской столице. То встречая яростные атаки советских истребителей, то попадая в зоны плотного огня зенитной артиллерии, самолеты противника не выдерживали, сходили с курса, поворачивали назад. 34 машины потеряли фашисты в этот день на подступах к Москве, и ни один вражеский бомбардировщик не смог пробиться к ней. В 18 часов 40 минут в Москве был дан отбой воздушной тревоги, а в 19 часов, как и было намечено, на станции метро "Маяковская" началось торжественное заседание Московского Совета, посвященное 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции.

7 ноября на Красной площади состоялся ставший историческим военный парад. Ни один вражеский самолет не смог в этот день произвести налет на Москву.