Полководцы Великой Победы

Обычно дела виновных в хищениях рассматривались военным трибуналом, и чаще всего им предоставлялась возможность искупить вину в рядах штрафных батальонов. Кроме того, прозрачность хозяйственных операций и система контроля, не только прямого, со стороны тыловых служб, но также командования, политических органов и особых отделов, делали махинаторство занятием весьма опасным и практически заведомо безнадежным. Вероятность того, что в одной части окажутся четыре нечестных представителя всех этих линий руководства да еще сумеют найти общий язык с вышестоящим командованием, математически была величиной ничтожно малой. Но все же она существовала!

Однажды некий офицер Рыженков отправился в клуб, на праздник, посвященный годовщине запасного артиллерийского полка. Он вошел в зал, и тут командир части, не стесняясь присутствующих, обрушился на него с нецензурной бранью и грязными угрозами. Рука оскорбленного офицера машинально рванулась к кобуре. Грохот выстрела и стук падения грузного тела слились почти воедино...

Следствие установило, что убитый был матерым расхитителем, солдаты вверенной ему части не получали положенного довольствия месяцами, словно ожили худшие страницы истории русской армии времен Крымской войны, а Рыженков не желал мириться с безобразием. Он пытался привлечь внимание командования, а потому стал объектом преследования и травли. Офицер был предупрежден о недопустимости самостоятельного применения оружия в дальнейшем, продолжил службу и оставил ее спустя много лет после войны в звании полковника.

В целом же подобные случаи являлись большой редкостью...

Огромный, сложный механизм тыла работал без сбоев, а вскоре Андрею Васильевичу удалось наладить и работу наркомата путей сообщения, уверенно сползавшего в пучину административного хаоса после недолгого руководства Берии. По восстановленным железнодорожным путям прошло около полутора тысяч составов общей численностью в 72 000 вагонов — вот насколько точной оказалась цифра, с ходу названная генералом Хрулевым в беседе со Сталиным! И хотя часть драгоценного времени оказалась упущенной, теперь сосредоточение главной группировки шло неуклонно.

Прибывшие грузы немедленно доставлялись к пунктам назначения по военно-автомобильным дорогам, где были организованы пункты технической и медицинской помощи, питания, обеспечения горючим и площадки-накопители для неисправных машин. Именно в те дни по инициативе начальника тыла постановление Государственного комитета обороны закрепило ставший основным принцип подвоза — «сверху вниз», при котором ответственность за доставку всех видов материальных средств в нижестоящие звенья возлагалась на вышестоящего начальника.

Своевременная доставка грузов поощрялась — водители получали премии. Обратные рейсы порожнего автотранспорта применялись для эвакуации раненых. Водитель, доставивший в тыл 300 раненых, представлялся к медали «За боевые заслуги», а 600 — к ордену Красной Звезды.

Всего к началу и в ходе Курской битвы всем необходимым, от махорки и папирос до запасных частей к сложной технике, были обеспечены 132 стрелковые дивизии, 19 танковых и механизированных корпусов, две воздушные армии, а также множество частей и соединений других родов войск. Наступление противника советские солдаты и офицеры встретили в новом, с иголочки, обмундировании!

На врага обрушился непрерывный ливень авиабомб, снарядов, пуль — перебоев в снабжении не было. Автотранспорт перешел к так называемому «челночному» методу подвоза, когда машины отправлялись в рейс не колоннами, а, по мере готовности, группами по две-три. При этом сократились простои и потери от ударов авиации противника, а кругооборот транспорта возрос. Подобный метод требовал опытных, самостоятельных, инициативных водителей, но к лету 1943 года в советской армии таких было немало.

Еще в период подготовки к сражению на Курской дуге постановлением Государственного комитета обороны Главное управление тыла было упразднено, зато официально учреждалась должность начальника тыла Красной армии — заместителя народного комиссара обороны. Теперь генералу Хрулеву подчинялись 11 управлений, от финансового до ветеринарного, занимавшихся практически всем спектром материально-технического и медико-санитарного обеспечения. В его ведении находились также две академии — Тыла и снабжения Красной армии и Военно-транспортная, их интеллектуальный потенциал Андрей Васильевич умело использовал как для решения практических вопросов, так и для разработки теории тыла.