Полководцы Великой Победы

Отказаться значит дать в руки козырь. Скрепя сердце маршал пошел и видел казнь предателя и его подручных. Они получили по заслугам, но зрелище все же было не из тех, что доставляют удовольствие...

Лаврентий Павлович сдаваться не собирался и попробовал зайти с другой стороны, обвинив маршала в связях с «Интелледженс сервис». Сталин чудовищной лжи не поверил, но очередная неудача лишь распалила ярость могущественного сановника.

Аппаратные интриганы избрали новое направление атаки, и последовали многочисленные сигналы о подозрительных отношениях маршала Воронова с «ленинградскими заговорщиками» [7]. На этот раз стрела попала в цель: ведь Николай Николаевич в этом городе родился, и с Ленинградом его связывало многое!

Отстранение от должности, резкое и внезапное, последовало в 1950 году. Позже выяснилось, что расследование по доносам вел Н. А. Булганин, так что иначе и быть не могло. Но торжество Л. П. Берии и его группировки было неполным: генерал-полковник Ф. С. Самсонов тут же рекомендовал опального полководца на пост президента Академии артиллерийских наук [8]. Единогласное избрание маршала путем тайного голосования было не только знаком доверия армии, но и сигналом власти, что в отношении к прославленному военачальнику палку перегибать не следует.

Маршал Воронов направил знания и опыт на разработку основ теории применения баллистических ракет, a Л. П. Берия перенес усилия на компрометацию других военачальников. Вскоре были арестованы маршал артиллерии Н. Д. Яковлев и его заместитель, генерал Волкотрубенко, а в конце декабря 1951 года Л. З. Мехлис, ставший министром Госконтроля, доложил Сталину о результатах проверки войск ПВО.

Доклад был столь тенденциозен, а краски в отношении недостатков столь сгущены, что Л. П. Берия получил указание «немедленно разобраться с этими сволочами». Тот только этого и ждал, даже дела на военачальников заготовил заранее.

Последовали новые аресты. Наказание обвиняемым грозило самое суровое, так как Берия старался подвести их под Указ о смертной казни за измену Родине, принятый 12 января 1950 года.

Николай Воронов прекрасно видел, что и над ним самим висит готовый в любую минуту сорваться дамоклов меч, но все же не переставал ходатайствовать за арестованных товарищей. Он пытался попасть на прием к Сталину, чтобы объяснить ему абсурдность ситуации, но получал неизменный отказ. Тем не менее усилия не пропали даром: благодаря твердой позиции, занятой Н. Н. Вороновым, Г. К. Жуковым и рядом других видных военачальников, меч так и не опустился.

Берия переживал поражение болезненно, словно глубокое личное оскорбление. Как отомстить? Как подобраться к президенту Академии артиллерийских наук, находящемуся на выборной должности? Как преодолеть сопротивление авторитетных военных ученых, защищавших своего начальника? Очень просто: надо ликвидировать саму академию!

Воодушевленный идеей, Лаврентий Павлович взялся за дело с упорством, воистину достойным лучшего применения. В 1953 году его труды «увенчались успехом», и академия была расформирована «как выполнившая свою задачу». Но к этому времени в стране уже назревали крупные перемены, а вскоре не стало и самого Берии...

Маршал Воронов без дела не остался — в том же году он был назначен начальником Военной артиллерийской командной академии. Николай Николаевич знал, какую огромную роль в обороне страны играет подготовка высокопрофессиональных, тщательно обученных кадров. Прекрасный методист, он лично занимался с профессорско-преподавательским составом, передавая свой богатейший опыт и разносторонние знания.

Кроме того, Николай Николаевич как никто другой понимал, что профессиональное мастерство будет подлинно высоким лишь в том случае, если оно зиждется на прочном фундаменте общей культуры. Ведь не зря игра на арфе и танцы входили в число 7 рыцарских искусств, а на Востоке воин упражнялся в каллиграфии не менее усердно, чем в умении владеть мечом.

В самом деле, культура мышления командира, культура управления и так называемая «штабная культура» являются частью общей культуры и не могут быть выше нее по определению. Следовательно, если бы общий уровень культуры советских командных кадров в годы войны был высок, то потерь было бы меньше. К столь глубокому выводу Главный маршал артиллерии пришел в результате серьезной работы с группой военных ученых над проблемой потерь в ходе Великой Отечественной войны. Вот еще одна важная причина, по которой академии должны располагаться в крупных культурных центрах, чтобы офицер во время учебы мог систематически посещать театры, картинные галереи, музеи...

Впрочем, интуитивно Николай Николаевич и раньше ощущал зависимость между уровнями потерь и культуры командных кадров: еще в 1940 году он хотел ввести в программу училищ музыку, риторику, танцы, но война помешала...