Полководцы Великой Победы

Сопротивление противника, сначала почти незаметное, постепенно возросло, стало упорным. Во второй половине дня активизировалась и авиация. В воздухе разгорелись бои, но маршал Новиков умело пресекал малейшие попытки люфтваффе хотя бы временно захватить инициативу и благодаря непрерывной и точной воздушной разведке успевал обрушивать удары сотен бомбардировщиков на шедшие из Берлина резервы гитлеровцев. При этом для того, чтобы рассчитать и привести в исполнение сложный маневр авиационных корпусов на новое направление, ему требовалось всего лишь 40-50 минут.

«Если бы не действия штурмовиков по контратакующим танкам, самоходным установкам и живой силе противника, — вспоминал генерал армии П. И. Батов, командовавший в те дни 65-й армией, — то в сложившейся обстановке вряд ли удалось бы удержать занимаемый плацдарм».

Позади Зееловские высоты, впереди река Шпрее. Командующий ВВС постарался, чтобы форсирование прошло без каких-либо «сюрпризов» со стороны противника и небо над советскими переправами было чистым. 22 апреля бои шли уже в самом Берлине. Поддерживать взаимодействие с сухопутными войсками здесь было особенно трудно. Помогали только огромный опыт авианаводчиков и высочайшее мастерство пилотов.

Иногда советскую пехоту отделяли от противника всего лишь считаные десятки метров. В этом случае штурмовики делали заходы на цель без стрельбы и бомбометания, гитлеровцы прятались в укрытия, а наши пехотинцы только этого и ждали.

25 апреля советские войска полностью взяли город в кольцо. Попытки противника прорвать окружение извне потерпели неудачу, и сокрушительные удары краснозвездных воздушных армад сыграли в этом весьма важную роль. Как и предполагал маршал Новиков, ни реактивные самолеты, ни даже три сотни выпущенных по советским войскам ракет «фау-2» не смогли изменить ситуацию ни в воздухе, ни на земле[13].

Не помогли гитлеровцам и другие образцы «чудо- оружия», или, вернее, «оружия последней надежды» Третьего рейха, примененные в последние дни его существования. В их число входила и система «Мистель». Она состояла из беспилотного самолета-бомбардировщика «юнкерс-88», начиненного четырьмя тоннами взрывчатки. Сверху на нем при помощи жесткой сцепки устанавливался истребитель, из кабины которого осуществлялось общее управление. Летчик направлял систему на цель, затем отсоединял истребитель, а беспилотный самолет наносил удар, как гигантская бомба.

Разработанные специально для разрушения электростанций России, «Мистели» на заключительном этапе войны в количестве 100 единиц были применены по наступающим советским войскам. Одну из таких систем летчики постарались сбить как можно аккуратнее — с целью дальнейшего изучения.

— Может быть, ответим ударом? — спросил командующий ВВС маршала Жукова. — Наши самолеты, вооруженные «10Х», стоят в полной боевой готовности.

Георгий Константинович вопросительно взглянул на заведующего авиационным отделом ЦК ВКП(б), члена Военного совета ВВС генерала Н. С. Шиманова.

— Решение об этом оружии массового поражения уже принято, — ответил Николай Сергеевич.

— Следовательно, возвращаться к нему не стоит, — постановил Жуков. — У нас достаточно и обычного вооружения, чтобы окончательно разгромить гитлеровские армии...

— Хорошо, — согласился Новиков. — Повысим интенсивность налетов с обычным вооружением.

26 апреля массированные удары авиации предварили начало продвижения советских танков и пехоты к центру Берлина. К вечеру следующего дня противник потерял все аэродромы в городе. Правда, гитлеровцы пытались использовать в качестве взлетно-посадочной полосы Шарлоттенбург-штрассе и главную аллею парка Тиргартен, но маршал Новиков принял меры, чтобы нацистские главари не могли применить их для своего бегства.

29 апреля командующий ВВС осматривал трофейные реактивные самолеты на аэродроме Темпельхоф. В этот день сражение достигло наивысшего накала. Гитлеровская авиация отчаянно напрягала силы — советские летчики провели 67 воздушных боев и сбили 46 самолетов противника, — но это была уже агония люфтваффе.

2 мая битва за Берлин окончилась полной победой советского оружия, но командующий ВВС продолжал работать в прежнем режиме, так как без перерыва переключился на авиационное обеспечение Пражской операции. Лишь 12 мая, после освобождения восставшей Праги, он вылетел в Москву. Но не для отдыха, а для подготовки к войне с милитаристской Японией.

Скрытно, небольшими группами, в строгом соответствии с планом, разработанным еще в апреле, начались перелеты двух бомбардировочных корпусов и двух транспортных авиадивизий. Одновременно авиационные части Дальнего Востока получали новую боевую технику, ибо, пока шла война на западе, небо «у суровых берегов Амура» прикрывали устаревшие «ишаки» и «чайки».

Маршал Новиков прибыл на очередной театр военных действий под чужой фамилией и в погонах генерал- полковника, чтобы не «волновать» разведку противника. С ним был полевой штаб, укомплектованный подготовленными, опытными, не раз проверенными в деле офицерами.