Полководцы Второй мировой. Красная армия против вермахта

Сходная ситуация разыгралась и позже, 6 октября, уже на Брянском фронте: «Я знакомился с последними данными обстановки, нанесенными на карту, когда оперативный дежурный, быстро войдя ко мне, доложил: “Товарищ командующий, танки противника идут прямо на КП и уже находятся в 200 м от нас”. Я выскочил на крыльцо домика и увидел, что танки подходят к КП». При этом командный пункт работал – в нем находились оперативные документы, была связь по прямому проводу с Москвой и со всеми штабами армий, то есть захвата КП допускать было нельзя. «Я возглавил личный состав штаба и охраны. Мы вступили в бой с мотопехотой врага, следовавшей за танками на автомашинах. Противник был ошеломлен и понес потери. На помощь нам подошли три танка, а затем два артиллерийских дивизиона и 300 бойцов мотострелкового подразделения танковой бригады. Тем временем аппаратура связи была снята и вывезена на новый КП, все оперативные документы спасены».

Но это было позже, а тогда под Рудней А. И. Еременко оказался одним из первых, кто смог увидеть в действии знаменитые потом «катюши». Он получил телефонограмму: «Предполагается широко применить в борьбе против фашистов “эресы” и в связи с этим испробовать их в бою. Вам выделяется один дивизион М-8. Испытайте его и доложите свое заключение» – и, по его собственным словам, долго думал, что же это такое может быть. Ни он, ни окружавшие его офицеры такого слова даже не слышали. Хотя, когда оснащенный загадочным оружием дивизион прибыл на позиции, А. И. Еременко вспомнил, что еще до войны, являясь председателем государственной комиссии по испытанию новых видов оружия, видел нечто подобное. «Новое оружие мы испытали под Рудней. 15 июля 1941 г. во второй половине дня непривычный рев реактивных мин потряс воздух. Как краснохвостые кометы, метнулись мины вверх. Частые и мощные разрывы поразили слух и зрение сильным грохотом и ослепительным блеском. Эффект одновременного разрыва 320 мин в течение 10 секунд превзошел все ожидания. Солдаты противника в панике бросились бежать. Попятились назад и наши солдаты, находившиеся на переднем крае вблизи разрывов (в целях сохранения тайны никто не был предупрежден об испытаниях)».

«Разбить подлеца Гудериана»

В начале августа 1941 г., когда А. И. Еременко занимался обороной Соловьевской переправы, он внезапно получил приказ явиться в штаб фронта, находившийся тогда в Касне, в 20 км севернее Вязьмы. Прибыв по вызову, он узнал от С. К. Тимошенко, что его ждет новое назначение и теперь ему следует ехать в Ставку Верховного главнокомандования.

В воспоминаниях А. М. Василевского этот момент отображен так: «С целью ликвидации угрозы, нависшей над войсками Центрального и правого крыла Юго-Западного фронта, и прикрытия направления на Брянск 14 августа Ставка приняла решение образовать Брянский фронт в составе 13-й и 50-й армий. Командующим фронтом был назначен генерал-лейтенант А. И. Еременко… Верховный главнокомандующий весьма тепло и радушно встретил Андрея Ивановича, расспросил его о здоровье, поинтересовался его впечатлениями о противнике, мнением об основных причинах наших серьезных неудач на фронте. А. И. Еременко держался с большим достоинством, очень находчиво отвечал на все вопросы. Да, сказал он, враг, безусловно, очень силен и сильнее, чем мы ожидали, но что бить его, конечно, можно, а порою и не так-то уж сложно».

И. В. Сталин указал, что немецкое командование, скорее всего, намерено теперь нанести удар в сторону Москвы, как обычно, используя сильные танковые группировки, с севера – через Калинин и с юга – через Брянск и Орел. На брянском направлении, прикрытом слабыми и редкими подразделениями Центрального фронта, должен был действовать Гудериан со своей 2-й танковой группой.

А. И. Еременко получил назначение на должность командующего Брянским фронтом и строгое указание: разбить Гудериана. Тогда же был определен состав войск Брянского фронта: 50-я армия, командующим которой назначался генерал-майор М. П. Петров (восемь стрелковых и одна кавалерийская дивизии), 13-я армия – командующий генерал-майор К. Д. Голубев (восемь стрелковых, одна танковая и две кавдивизии, две бригады 4-го воздушно-десантного корпуса) плюс резерв в составе 3 стрелковых и кавалерийской дивизии.

Еременко уверенно пообещал «в ближайшие же дни, безусловно» разбить основные силы Гудериана. Сталин остался доволен и даже сказал ему вслед: «Вот тот человек, который нам нужен в этих сложных условиях».

Через десять дней между Сталиным и Еременко состоялся еще один разговор, который Василевский передавал так: