Полководцы Второй мировой. Красная армия против вермахта

19 сентября советские войска нанесли удар по флангу немецкой группировки, которая в это время вела активное наступление на Ленинград в районе Пулковских высот. На город здесь наступали шесть германских дивизий при мощной поддержке артиллерии и авиации. Г. К. Жуков, у которого в окруженном городе не было никаких резервов, решил ослабить этот натиск, перегруппировав свои немногочисленные силы и бросив их в прорыв там, где немцы удара не ждали. 8-я армия атаковала численно превосходившего противника с такой яростью, что немецкий командующий фон Лееб был вынужден отвести от Пулковских высот мехкорпус, чтобы защитить собственные тылы.

«Лееб понимал — пока подойдут резервы, части Жукова вырвутся на тылы и перемелют все так, что вообще придется отходить от Ленинграда, — пишет Владимир Карпов в книге „Маршал Жуков“. — И Лееб отдает приказ снять механизированный корпус, уже нацеленный для удара там, где виделся наибольший успех, и бросает этот корпус для спасения фланга. Но именно в этом и состояла цель Жукова. Напор на Пулковском рубеже ослаб…»

54-я армия все еще медлила с ударом, способным прорвать блокадное кольцо. 20 сентября И. В. Сталин прислал Г. И. Кулику новую телеграмму: «Вы очень запоздали. Надо наверстать потерянное время…» 29 сентября Кулик был снят с командования, а 54-я армия передана в подчинение Ленинградскому фронту. Г. К. Жуков поставил во главе ее прилетевшего с ним генерала В. В. Хозина, которому одновременно пришлось остаться и начальником штаба фронта: не хватало не только солдат, но и командиров.

Однако силы были на исходе не только у Красной армии, но и у группы армий «Центр». Наступление вермахта остановилось. Немцы принялись копать землянки, обустраиваться на зиму. Разгневанный таким провалом Гитлер вскоре отправил фон Лееба в отставку.

По словам Г. К. Жукова, «линия обороны на подступах к Ленинграду с юга стабилизировалась и осталась без существенных изменений до января 1943 года».

Но снова осложнилась ситуация на московском направлении.

На подступах к Москве

30 сентября танки Гудериана и войска 2-й армии обрушились на силы Брянского фронта. Выждав два дня, пока развернутся бои на Брянском фронте, немцы нанесли удар и по другим фронтам — Западному и Резервному. Особо тяжело Красной армии пришлось в районе Вязьмы — здесь оборона была прорвана сразу в двух местах, севернее и южнее города. В окружение на западе от Вязьмы попали 19, 20, 24, 32-я армии и значительная часть 16-й армии.

5 октября телеграфный аппарат Бодо донес до Г. К. Жукова срочный вызов И. В. Сталина: «…можете ли вы незамедлительно вылететь в Москву?» Причина была серьезней некуда. Из Подольска от коменданта Малоярославецкого укрепрайона комбрига Елисеева поступило экстренное донесение: город Юхнов, в 85 км на северо-запад от Калуги, захвачен немцами, танки идут к Малоярославцу, откуда им будет открыта дорога на Подольск…

Расстояние от Малоярославца до Москвы — чуть больше 100 км, причем не по бездорожью, а по отличному шоссе. От Подольска до нынешней МКАД — порядка 30 км. Другими словами, выход танкистов Гудериана к Малоярославцу означал, что до центра Москвы им оставалось два-три часа пути. Войск, способных отразить удар, на этом участке не было. «Противника больше нет», — писал в дневнике начальник германского штаба сухопутных войск Гальдер.

С занятий спешно сняли курсантов двух военных училищ, находившихся в Подольске, — пехотного (2 тыс. человек) и артиллерийского (1,5 тыс.) — и, собрав какое нашлось вооружение, отправили оборонять Малоярославец. Отчаянным сопротивлением «красные юнкера» задержали противника, позволив командованию выиграть немного времени.

При таких обстоятельствах И. В. Сталин вызвал в Москву Г. К. Жукова. На аэродроме его встретил начальник охраны Сталина генерал Н. С. Власик и привез прямо домой к Верховному. Г. К. Жуков вспоминал, что, когда он приехал, И. В. Сталин разговаривал с Л. П. Берией и бросил фразу: «На крайний случай нужно разведать возможность заключения мира».

Г. К. Жуков предположил, что немецкие войска, отведенные из-под Ленинграда, в будущем будут пополнены и переброшены на московское направление.

— Кажется, они уже… — мрачно обронил И. В. Сталин.

Г. К. Жуков заехал в Генштаб, где переговорил с Б. М. Шапошниковым, а затем направился в сторону Можайска, за которым должен был быть штаб Западного фронта. К трем часам ночи он добрался до штаба, там совещались командующий Западным фронтом И. С. Конев, начальник штаба фронта генерал В. Д. Соколовский, член Военного совета Н. А. Булганин и начальник оперативного отдела генерал-лейтенант Г. К. Маландин. Вид у них был не только усталый, но и, как сказано в рукописи Жукова, какой-то «потрясенный».