Полководцы Второй мировой. Красная армия против вермахта

В один из дней Г. К. Жуков вызвал А. М. Василевского и Н. Ф. Ватутина, показал им карту, лежавшую у него на столе, и произнес: «Вот последние данные о концентрации немецких войск. Становится очевидным, что эти силы сосредоточиваются у границ для ведения боевых действий против нас. Исходя из этого, необходимо ускорить реализацию нашего плана стратегического развертывания, подготовить новые предложения правительству для принятия решительных контрмер».

13 мая согласно директиве Генштаба началось выдвижение войск из внутренних округов страны (из Поволжья, с Урала и Дальнего Востока). Всего следовало перебросить 28 стрелковых дивизий и четыре армейских управления. Но дивизии не были полностью укомплектованы и не имели всей необходимой техники.

14 мая прошел досрочный выпуск курсантов военных училищ, которых сразу же отправили в войска.

15 мая был готов так называемый план Жукова — «Соображения по плану стратегического развертывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками». И в тексте была ясно прописана идея превентивного удара по скопившимся в опасной близости к советской границе немецким войскам: «Чтобы предотвратить это (внезапное нападение. — А. Г.), считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативу действий германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет организовать фронт и взаимодействие родов войск».

Прочитав документ, Сталин вызвал Жукова и Тимошенко и закричал, адресуя свой гнев в первую очередь начальнику Генштаба: «Вы что, нас пугать пришли войной или хотите войны, вам мало наград или званий?! Если вы будете на границе дразнить немцев, двигать войска без нашего разрешения, тогда головы полетят, имейте в виду».

В тот момент Георгий Константинович был раздосадован. Однако потом пришел к выводу, что вождь был прав. Об этом Жуков говорил военному историку В. А. Анфилову: «Хорошо, что Сталин не согласился с нами. Иначе мы получили бы нечто, подобное Харькову в 1942 году».

В конце мая прошло расширенное заседание Политбюро ЦК ВКП(б), посвященное обороноспособности СССР. Доклад делал Жуков. Он настаивал на скорейшей мобилизации, поскольку многие дивизии были укомплектованы лишь наполовину, напоминал о нехватке танков, просил ускорить производство нового вида вооружения: «Главное артиллерийское управление недооценивает такое мощное реактивное оружие, как БМ-13 („катюши“. — А. Г.). Необходимо, товарищ Сталин, немедленно принять решение об их срочном серийном производстве». И в который раз речь шла о налаживании надежной связи: «Необходимы срочные меры, чтобы, пока еще не поздно, привести телефонно-телеграфную сеть, радио- и радиотрансляционную сеть в надлежащий порядок. Без хорошо налаженной связи вооруженные силы успешно воевать не смогут».

По линии разведки тревожных сообщений поступало все больше. 15 июня 1941 г. приготовления немцев к войне с СССР на польской территории вступили в решающую фазу. За две недели до этого германскими оккупационными властями в Польше были изданы специальные закрытые распоряжения о подготовке населения приграничных районов к предстоящему началу военных действий. 15 июня появился приказ генерал-губернаторства о том, что все жители пограничных с СССР сел и деревень должны до 4 часов 18 июня эвакуироваться на расстояние от 3 до 20 км от границы в глубь бывшей польской территории (согласно утвержденному ранее германским командованием и руководством генерал-губернаторства плану).

Вторжение

Драматическая ночь с 21 на 22 июня 1941 г. описана в очень многих мемуарных и художественных произведениях. Для Г. К. Жукова, который вместе с С. К. Тимошенко уже несколько недель одолевал Сталина докладами о подозрительной военной активности немцев у наших границ и просьбами разрешить привести войска в боевую готовность, ночь на 22 июня, конечно, не была спокойной. Вечером 21 июня начальник штаба Киевского особого военного округа генерал М. А. Пуркаев доложил Г. К. Жукову, что его подчиненные доставили очередного немца-перебежчика и тот уверяет, что через несколько часов германская армия двинется в наступление на Советский Союз, а сейчас войска уже занимают для этого исходные позиции. Жуков сообщил новость Сталину, и тот распорядился, чтобы он и Тимошенко приехали к нему в Кремль.

Генералы не просто прибыли к вождю, но и привезли с собой проект директивы о приведении войск в боевую готовность. Между собой они договорились приложить все усилия, чтобы убедить Сталина одобрить это распоряжение.

Совещание началось без десяти девять вечера. Вместе с Г. К. Жуковым и С. К. Тимошенко приехал С. М. Буденный, а в кабинете И. В. Сталина их, помимо хозяина, уже ждали В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, Л. П. Берия и Г. М. Маленков.

«А не подбросили ли нам этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт?» — спросил Сталин.