Полмира

– Женихи в очередь выстраивались перед моим домом – от порога до самого порта. О моей несказанной красоте ходят легенды, ты ж в курсе.

И она зажала одну ноздрю пальцем и смачно сморкнулась на траву.

– У тебя новый меч, – сказал он, поглядывая на ее пояс.

Она поддела пальцем ничем не украшенную крестовину и выдвинула клинок из ножен наполовину. Он вытащил меч целиком, сталь тихонько зазвенела.

– Работа мастера, лучше которого на берегах моря Осколков не сыскать…

– Она молодец, да.

И Бранд провел пальцем по желобку с клеймом Рин, взмахнул мечом крест-накрест, поднял к глазам и смерил взглядом. Мать Солнце вспыхнула на блестящей стали, кончик сверкнул искоркой.

– Не было времени навесить на него что-нибудь нарядное, – сказала Колючка. – Но он мне и без украшений нравится.

Бранд тихонько присвистнул:

– Отличная сталь.

– Сплавлена с костями героя.

– Серьезно?

– Ну, отцовские пальцы слишком долго висели без дела на моей шее.

Он улыбнулся и вернул ей меч, и она обнаружила, что улыбается в ответ.

– Так вроде ж Рин тебе отказала?

– Королеве Лайтлин не отказывают.

На лице Бранда проступило прежнее растерянное выражение:

– В смысле?

– Королева посчитала нужным, чтобы у ее Избранного Щита был приличный меч, – сказала она, задвигая клинок в ножны.

Бранд вытаращился на нее с открытым ртом.

– Я знаю, что ты думаешь, – поникла Колючка. – Ведь у меня даже щита нет.

Тут он захлопнул рот и сказал:

– Думаю, ты и есть щит, причем самый лучший. Был бы я королевой, выбрал бы тебя.

– Извини за прямоту, но королевой тебе не стать.

– Ага, никакое платье не налезет, – и он медленно покачал головой и снова улыбнулся. – Надо же… Колючка Бату – Избранный Щит!

– А у тебя как дела? Еще не спас Гетланд? Я видела, как вы на берегу собирались. Грозное войско юных героев. Не считая парочки грозных вояк преклонного возраста.

Бранд поморщился:

– Спасли, как же. Ничего мы не спасли. Старика в деревне убили. И сосиски сперли. Сожгли деревню, потому что она стояла на ванстерской стороне реки. Женщину в рабство угнали.

Бранд поскреб в голове.

– Я ее отпустил.

– Доброе дело сделал, да?

– Хуннан бы с тобой не согласился. Он бы всем раструбил, какой я недоделанный дурак, но тогда пришлось бы признать, что весь этот поход был дурацкий, так что… – Бранд вздохнул с растерянным видом. – В общем, завтра я приношу воинскую присягу. Вместе с какими-то юнцами, которые не знают, за какой конец меч держать.

Колючка сказала голосом отца Ярви:

– Отче Мир оплакивает методы! А матерь Война радуется результатам! Ну что, доволен?

Бранд опустил глаза:

– Д-да. Наверное.

– Что, недоволен?

– Ты когда-нибудь жалела, что убила кого-то?

– Нет. А что, должна?

– Да нет. Я просто спросил.

– Да нет.

– Значит, тебя и впрямь Матерь Война коснулась.

– Коснулась? – фыркнула Колючка. – Да она мне затрещину дала. Коснулась…

– Я всегда хотел стать воином. Ну, знаешь, братство, плечом к плечу и все такое…

– А знаешь, когда получаешь то, о чем давно мечтал, всегда разочарование наступает.

– Почему же. Иногда оно того стоит, – сказал он, глядя ей прямо в глаза.

Теперь-то она точно знала, что значит этот взгляд. А что, если через это замерзшее озеро вполне возможно переправиться? Просто идти шаг за шагом. Страшно, да, но ведь и здорово тоже! И она сделала крохотный шажок навстречу:

– Ты где спишь?

Он не отступил:

– На свежем воздухе, где ж еще.

– Избранному Щиту полагается шатер.

– Хочешь, чтоб я обзавидовался?

– Да нет, он совсем маленький.

И она сделала еще один шаг:

– Но в нем есть кровать.

– Ну-ка, ну-ка…

– И холодно там.

Еще один шажок. Теперь они оба улыбались.

– Одной-то спать.

– Дело поправимое. Могу договориться с Сордафом, он тебе в одеяло напердит – сразу согреешься.

– Сордаф, конечно, мужчина видный, но не в моем вкусе.

И она протянула руку и отвела волосы ему с лица.

– Я кое о ком другом думала.

– Люди смотрят, – тихо сказал Бранд.

– А мне плевать.

Трусость

Они построились и стали на колени. Трое парнишек и Бранд. Двое с копьями набежали на того старика. Третий плакал, когда дома поджигал. А он отпустил единственную рабыню, которую они увели.

Молодцы. Отличные воины, все как один.

Но какие уж есть. А вокруг стояли воины Гетланда в полном вооружении. Совсем скоро Бранд и эти юнцы вступят в их братство. И встанут с ними плечом к плечу в бою с Гром-гиль-Гормом и его ванстерцами. И там, в условленном месте, все они шагнут в объятия Матери Войны.

Король Атиль сильно изменился за тот год, что Бранд его не видел, причем не к лучшему. Кожа его посерела и стала такого же цвета, что и седые волосы, слезящиеся глаза обвелись темными кругами. Он ссохся в своем кресле и едва шевелился, словно Королевский Обруч давил ему на лоб страшной тяжестью. В руках он держал меч, и руки его заметно дрожали.

Отец Ярви сидел на высоком табурете рядом с королем, королева Лайтлин, с очень прямой спиной, сидела с другой стороны: плечи назад, сжатые в кулаки руки на коленях, бледные глаза пристально следят за толпой. Супруг мой болен, но я сильна как никогда, говорил ее вид.