Полмира

На вошедших мрачно глядели шесть громадных статуй Высоких богов. Однако Верховный король отвернулся от них и не почитал их более, и его каменщики трудились, не покладая рук. Теперь над всеми возвышался седьмой бог – Бог южан, Единый Бог. Не мужчина и не женщина, он не плакал и не смеялся – лишь с мягкой, безразличной улыбкой он раскрывал хваткие, удушающие объятия. И плевать ему на копошащихся у его ног людишек…

Люди толпились у дальней стены и под балконом из серого эльфийского металла, зависшего на высоте в десять человеческих ростов. Над тем балконом виднелся еще один, с него в зал вглядывались крошечные лица.

Колючка разглядела ванстерцев с заплетенными в длинные косы волосами, тровенцев, чьи руки снизу доверху унизывали серебряные браслеты, ходившие вместо денег в их землях. Она увидела островитян с выдубленными непогодой лицами, широкоплечих жителей Нижних земель и инглингов со всклокоченными бородами. Шендские стройные женщины стояли здесь рядом с пухлыми купцами из Сагенмарка. А вот и смуглолицие послы Каталии. Или Южной Империи. Или еще каких-нибудь невозможно далеких земель.

И все эти люди собрались со всего мира с одной-единственной целью – лизнуть Верховному королю милостиво подставленную задницу.

– Величайший из мужей! – воскликнул отец Ярви. – Стоящий между богами и владыками земными! Земно кланяюсь тебе!

И он действительно уткнулся лицом в пол, а эхо его голоса запрыгало по верхним галереям и рассыпалось на тысячи шепотков, давших залу свое имя.

Слухи, как оказалось, вовсе не отдавали должного величайшему из мужей. Он оказался еще дряхлее, чем рассказывали: трон был ему явно великоват – король смотрелся на нем сущим огрызком с обвислым костлявым лицом и реденькой седой бороденкой. Только глаза оставались живыми и яркими, и взгляд их, обращенный на служителя Гетланда, не обещал ничего хорошего.

– На колени, дурища! – зашипел с пола Ральф и дернул Колючку за пояс – давай, мол, чего стоишь столбом!

И вовремя – потому что к ним через пустой зал направлялась… старушка.

Вся такая круглолицая, ни дать ни взять веселая смешливая бабушка с морщинками вокруг блестящих глаз, седенькая и коротко стриженная. Подол грубого серого платья волочился по полу и оттого истрепался. На шее поблескивала тоненькая цепочка, на ней шелестели полоски бумаги, испещренные рунами.

– До нас дошли вести, что королева Лайтлин носит под сердцем ребенка.

Вид у бабули был совсем не геройский, а вот голос – о, таким голосом могли говорить в легендах. Глубокий, мягкий – и очень звучный. Хотя старушка вовсе его не повышала. Голос, к которому хотелось прислушаться. Голос, которому хотелось повиноваться.

Отец Ярви уже стоял на коленях, однако при виде старушки умудрился склониться еще ниже.

– Боги благословили ее чрево, праматерь Вексен.

– Ждете наследника, который сядет на Черный престол вслед за королем?

– Надеемся, что так и случится.

– Передайте мои искренние поздравления королю Атилю, – проскрипел Верховный король.

Впрочем, судя по голосу и гримасе на иссохшем лице, ничего искреннего в поздравлениях не было.

– Я с удовольствием передам их королю, уверен, он безмерно им обрадуется. Могу я встать?

Первая из служителей тепло улыбнулась и подняла ладошку. Колючка заметила, что та покрыта тонкими линиями татуировок – круги в кругах из крохотных буковок.

– Нет. Постой еще чуток на коленях, – проворковала она.

– С севера до нас дошли тревожные известия, – прокаркал Верховный король, ощерился и провел языком по беззубым деснам. – Нам говорят, что король Атиль желает пойти в поход против островитян.

– Поход, мой государь? – Ярви казался искренне изумленным – словно бы впервые услышал то, о чем знала в Торлбю каждая собака. – В поход против наших любезных братьев с Островов моря Осколков?

И он решительно отмахнулся скрюченной однопалой рукой:

– Заверяю вас: король Атиль, конечно, прирожденный воин и любит поговорить о том, как хорошо бы пойти в поход туда или сюда… Но, поверьте, все эти пустые разговоры ни к чему не приводят – ибо я стою у престола и направляю его путями Отче Мира, как учила меня мать Гундринг.

Праматерь Вексен рассмеялась – громко и весело. От такого смеха теплело в груди. По залу снова покатилось эхо – теперь казалось, что в нем хихикает целая армия призраков.

– Ох, Ярви, любишь ты меня повеселить…

Она ударила быстро, как нападающая гадюка. Наотмашь и с недюжинной силой, Ярви аж на бок завалился. Звук удара эхом отразился от балконов – словно хлыстом щелкнули.

Оказалось, она вскочила на ноги – во всяком случае, попыталась. Ее поймал за мокрую рубаху Ральф и с силой дернул вниз. Проклятие захлебнулось, из горла вырвался противный писк.

– Не смей, – страшным шепотом приказал кормчий.

Колючка разом почувствовала себя очень неуютно и одиноко посреди этого огромного пустого зала. А ведь вокруг полно вооруженных людей, вдруг поняла она. Во рту разом пересохло. И очень захотелось до ветру. Прямо очень сильно.