Полмира

— Верховный Король может созвать полмира на войну против нас, — терпеливо говорил Отец Ярви, словно мастер над оружием, объясняющий основы детям. — Ванстеры и тровены поклялись ему, инглинги и нижеземцы молятся его Единому Богу, а кроме того, Праматерь Вексен заключает союзы на юге. Мы окружены врагами и тоже должны заводить друзей…

— Сталь это ответ. — Король Утил прервал министра острым как клинок голосом. — Сталь всегда должна быть ответом. Соберите народ Гетланда. Мы преподадим этим падальщикам-островитянам урок, который они не скоро забудут.

В правой части зала каждый хмурый мужчина ударил себя в покрытую кольчугой грудь, выражая одобрение, а в левой женщины с намасленными волосами сердито шептали слова поддержки.

Отец Ярви склонил голову. Его задачей было говорить за Отца Мира, но даже у него кончились слова. Сегодня правила Мать Война.

— Сталь это ответ.

Бренда это должно было обрадовать. Великий набег, как в песнях, и у Бренда в нем будет место воина! Но он все еще был в западне на тренировочной площадке, бередя рану упущенной возможности.

Если бы он не промедлил. Если бы он ударил без жалости, как полагается воину, он мог бы победить Колючку, и на этом бы все закончилось. Или если бы он заговорил вместе с Эдвалом, когда Хуннан поставил троих против одной, возможно вдвоем они смогли бы остановить это. Но он не заговорил. Требуется мужество, чтобы встречать врага лицом к лицу на поле боя, но там рядом с тобой друзья. Нужен был другой тип мужества, чтобы стоять одному против друзей. Бренд даже не притворялся, что оно у него есть.

— И у нас еще есть дело Хильды Бату, — сказал Отец Ярви. От звука имени голова Бренда дернулась, как у вора, чью руку схватили с кошельком.

— Кого? — спросил король.

— Дочери Сторна Хедланда, — сказала королева Лаитлин. — Она называет себя Колючкой.

— Она не просто уколола палец, — сказал Отец Ярви. — От ее руки погиб парнишка на тренировочной площадке, и ее нарекли убийцей.

— Кто ее так назвал? — вскричал Утил.

— Я. — Блеснула золотая пряжка накидки мастера Хуннана, когда он шагнул в полоску света у подножия помоста.

— Мастер Хуннан. — Редкая улыбка коснулась уголка королевского рта. — Я хорошо помню наши схватки на тренировочной площадке.

— Драгоценные воспоминания, мой король, хотя и болезненные для меня.

— Ха! Ты видел это убийство?

— Я проводил испытание моих старших учеников, чтобы оценить, кто достоин присоединиться к вашему набегу. Колючка Бату была среди них.

— Она ставит себя в неудобное положение, пытаясь занять место воина! — крикнула одна женщина.

— Она всех нас ставит в неудобное положение, — сказала другая.

— Женщине не место на поле боя! — донесся грубый голос со стороны мужчин, и головы закивали на обеих сторонах зала.

— Разве сама Мать Война не женщина? — король указал на Высоких Богов, виднеющихся над ними. — Мы лишь предоставляем ей выбор. Мать Ворон сама выбирает достойных.

— И она не выбрала Колючку Бату, — сказал Хуннан. — У девчонки отвратительный характер. — Совершенно верно. — Она провалила испытание, которое я ей назначил. — Частично верно. — Она не согласилась с моим суждением и убила мальчика Эдвала. — Бренд моргнул. Не совсем ложь, но и совсем не правда. Хуннан покачал головой, и его седая борода затрепыхалась. — Таким образом, я потерял двух учеников.

— Как легкомысленно с вашей стороны, — сказал Отец Ярви.

Мастер над оружием сжал кулаки, но королева заговорила первой.

— Какое наказание полагается за такое убийство?

— Виновного раздавят камнями, моя королева. — Министр говорил спокойно, словно они обсуждали, как раздавить жука, а не человека. Человека, которого Бренд знал большую часть своей жизни. Человека, который не нравился ему почти столько же времени, но все же.

— Кто-нибудь скажет в защиту Колючки Бату? — прогремел король.

Эхо его голоса стихло, и опустилась гробовая тишина. Пришло время сказать правду. Сделать хорошее. Встать в свете. Бренд посмотрел на Зал Богов, слова так и просились выскочить из его уст. Он увидел улыбающегося Раука, который стоял на своем месте. И Сордафа, чье лицо было рыхлой маской. Они не издали ни звука.

Как и Бренд.

— Нелегко послать на смерть кого-то столь юного, — Утил встал с Черного Стула. Кольчуги зазвенели и юбки зашелестели, когда все, кроме королевы, преклонили колени. — Но мы не можем отвернуться от правого дела, лишь из-за того, что оно болезненно.

Отец Ярви поклонился еще ниже.

— Я свершу ваше правосудие согласно закону.

Утил протянул руку Лаитлин, и вместе они спустились по ступенькам помоста. По делу Колючки Бату раздавливание камнями осталось последним словом.

Бренд, не веря, раздосадованно смотрел. Он был уверен, что кто-нибудь из парней заговорит, поскольку они были достаточно честными. Или Хуннан расскажет свою часть, поскольку он был уважаемым мастером над оружием. Король или королева вытянут правду, поскольку они мудры и праведны. Боги не допустят такой несправедливости. Кто-то должен что-нибудь сделать.

Возможно все они, как и он, ждали, что всё исправит кто-то другой.