Полная иллюминация

Когда мы возвратились к автомобилю, Сэмми Дэвис Наимладшая жевала на заднем сиденье хвост, а Дедушка снова производил храпунчики. «Дедушка, — сказал я, поправляя его руку, — мы обрели номер». Мне пришлось сдвинуть его с избытком насилия, чтобы его пробудить. Когда он сделал глаза открытыми, он не понял, где он. «Анна?» — спросил он. «Нет, Дедушка, — сказал я. — Это я, Саша». Он загорелся стыдом и спрятал от меня лицо. «Мы получили номер», — сказал я. «С ним все о'кей?» — спросил меня герой. «Да, он изнурен усталостью». — «Но завтра он будет о'кей?» — «Конечно». Но, по правде, Дедушка не был сам на себя не похож. А может, наоборот, похож. Я не знал, когда он похож на себя, а когда нет. Я вспомнил одну вещь, о которой мне сообщил Отец. Когда я был маленьким мальчиком, Дедушка говорил, что я похож на комбинацию Отца, Мамы, Брежнева и себя самого. Меня это всегда очень смешило, но только не в этот момент в автомобиле перед отелем в Луцке.

Я сказал герою не оставлять никаких чемоданов в машине. У людей в Украине есть одна плохая, но популярная привычка брать вещи без спроса. Я читал, что город Нью-Йорк очень опасный, но должен сказать, что Украина опаснее. Если хотите знать, кто вас охраняет от людей, которые берут без спроса, то это полиция. Если хотите знать, кто вас защищает от полиции, то это люди, которые берут без спроса. И нередко это одни и те же люди.

«Давайте поедим», — сказал Дедушка и приступил к вождению. «Ты голодный?» — спросил я героя, который вновь сделался сексуальным объектом Сэмми Дэвис Наимладшей. «Снимите ее с меня», — сказал он. «Голодный ли ты?» — повторил я. «Пожалуйста!» — взмолился он. Я позвал ее и, когда она не ответила, звезданул ей по морде. Она сдвинулась на свою половину сиденья, потому что теперь доуразумела, что значит быть тупой с неподходящим сексуальным объектом, и приступила к вытью. Думаешь, мне было не погано? «Я умираю от голода», — сказал герой, поднимая голову с колен. «Что?» — «Да, я голодный». — «Значит, ты голодный?» — «Да». — «Хорошо. Наш водитель…». — «Можешь называть его дедушкой. Все равно мы теперь одна братия». — «Вы с ним не братья». — «Братия. Я сказал: бра-ти-я». — «Что значит братия?» — «Сообщество». — «Что значит сообщество?» — «Компания». — «Компания — понимаю». — «Вот я и говорю: можешь называть его дедушкой».

Мы стали очень заняты разговором. Когда я развернулся обратно к Дедушке, я увидел, что он снова экзаменует Августину. Промежду ним и фотографией была печаль, и ничто на свете не пугало меня сильнее. «Мы поедим», — сообщил я ему. «Хорошо», — сказал он, держа фотографию в самой близи лица. Сэмми Дэвис Наимладшая упорствовала в вытье. «Только вот что», — сказал герой. «Что?» — «Вам следует знать…». — «Да?» — «Я… как бы это сказать…». — «Что?» — «Я…» — «Ты очень голодный, да?» — «Я вегетарианец». — «Я не понимаю». — «Я не ем мяса». — «Почему нет?» — «Просто не ем». — «Как ты можешь не есть мяса?» — «Не ем — и все». — «Он не ест мяса», — сообщил я Дедушке. «Нет, ест», — проинформировал он меня. «Нет, ешь», — соответственно проинформировал я героя. «Нет. Не ем». — «Почему нет?» — вновь осведомился я. «Просто не ем. Вообще». — «Свинина?» — «Нет». — «Мясо?» — «Никакого мяса». — «Бифштекс?» — «Нет». — «Куры?» — «Нет». — «Ты ешь телятину?» — «Боже упаси. Абсолютно никакой телятины». — «Как насчет колбасы?» — «И колбасу не ем». Я сообщил об этом Дедушке, и он презентовал мне очень обеспокоенный взгляд. «С ним что-то не так?» — спросил он. «С тобой что-то не так?» — спросил я героя. «Такой уж я есть», — сказал он. «Гамбургер?» — «Нет». — «Язык?» — «Так что он сказал с ним не так?» — спросил Дедушка. «Такой уж он есть». — «А колбасу он ест?» — «Нет». — «Не ест колбасы?!» — «Нет. Он говорит, что не ест колбасы». — «По правде?» — «Так он говорит». — «Но колбасу…» — «Я знаю». — «Ты, по правде, вообще не ешь колбасы?» — «Никакой колбасы». — «Никакой колбасы», — сообщил я Дедушке. Он закрыл глаза и попробовал положить руки вокруг живота, но из-за руля места для этого не было. Он выглядел так, как будто заболел из-за того, что герой отказывался есть колбасу. «Ладно, пусть он сам заключает, что ему есть. Мы пойдем в наиболее приближенный ресторан». — «Ты шмак», — проинформировал я героя. «Ты это слово употребляешь неправильно», — сказал он. «Нет, правильно», — сказал я.