Полная история искусства

Лао-цзы был современником Конфуция (чуть старше последнего). Легенда сохранила несколько вариантов сюжета об учителе Куне и Лао-цзы. Лао-цзы, находясь в глубокой медитации, естественном состоянии «не-деяния», сидя в каком-то «никаком» халате, позволил себе даже не заметить нарядного, надушенного Конфуция, соблюдавшего весь ритуал вежливости первого знакомства. Естественно, последний, несмотря на этические заповеди, был обижен. Разговор не состоялся.

Но есть и другие свидетельства о встрече, которую искал Конфуций, почитавший Лао-цзы. Лао-цзы работал тогда библиотекарем у государя Чжоу, и Конфуций хотел говорить с ним о «ритуале» и «пути». Но Лао-цзы не интересовался «ритуалом», и понятия «цзын» – Пути у них были разные.

В «Книге бесед» Конфуция «Лунь-юй» о постижении «дао» говорится много. «Если ты утром познал «дао», то вечером можешь умереть», что в европейской транскрипции означает «познание истины». «Путь» и есть путь познания «дао» через «добродетель» (дэ), ритуалы и государственное, общественное деяние, в процветании Поднебесной. Когда какой-нибудь правитель пригласит меня на службу, то у него в течение года станет лучше, а через три года он обретет успех. «А если власть в стране будет в течение ста лет принадлежать хорошим людям, то они смогут справиться с насилием и обойтись без казней (т. е. наказаний)».

Лао-цзы, как считают многие, жив и поныне. Лао-цзы – человек Мира.

– Учитель! Это вы? Сколько же лет прошло
               с тех пор, как вы скрылись в горах?
– Не знаю. Может, двести лет, а может, и больше.
               Время давно уже потеряло для меня смысл.
– Сколько же лет вам, учитель?
– Не знаю. Когда живешь дао, время не имеет значения.
               Оно бессильно перед тобой.

(Цитируется и используется: «Лао-цзы». «Жизнеописания, мировоззрения, цитаты», СПб., 2007)

«Дао Дэ Цзын» написана на свитках.
               Примерно пять тысяч иероглифов наподобие стихов.
«Дао» Лао-цзы – нечто иное, нежели у Конфуция.
               Оно неисчерпаемо, безгранично, безбрежно.
Невозможно его запомнить.
Нет ему дна – ведь это родитель всего
Я не знаю, откуда оно и чье творение.
Наверное, старше самых старых оно.
Дао старше Неба и Земли. «Это врата всех начал».
               Дао незыблемо. Незыблемость дао – в его бездействии.
               Недеянии.
               «Но все – продукт его деятельности».
               Нет ли противоречия в игре понятий,
               несоединенности? Дао покоится: оно все
               и ничто, как мы уже упоминали.
               Ибо, «в отсутствии стремлений и в покое —
               движение Поднебесной к стабильности…»

И если «дао» – нечто, определяющее «путь Неба», то «дэ» – отражение или преломление этого пути в делах земных. Дао и дэ взаимны. «Дао рождает – дэ растит, питает, совершенствует, защищает это».

Очень давно замечена была аналогия поэтики Лао-цзы с Платоном греческим, сближенность их философских и этических воззрений. А также аналогий с библейской Книгой Бытия.

Есть вещь, рожденная из ничего.
Она родилась прежде Неба и Земли.
У нее нет ни звука, ни формы.
Она движется по кругу, ничего не касаясь.
Ее неизвестно имя, обозначим его как «дао».

А вот текст «От Иоанна» (1: 1–4):

«Сначала был Logos, Logos был от Бога, и Logos был Бог.
Он был в начале у Бога.
Все через него начало быть, что начало быть.
В нем была жизнь, и жизнь была свет для людей».

Лев Николаевич Толстой великий поклонник, изучатель «Дао Дэ Цзына», прибавляет, однако, в «Дневниках» 1909 года. «Проснулся бодрее. Погулял, сел за работу. Лаоцзе. Недурно поправлял… А что поправлял? Например: «Что у Лаоцзе – путь, у Иоанна – любовь. И Лаоцзе смешивает путь с Началом всего. С Дао. То же делает и Иоанн, называя любовь Богом…»