Полная история христианской церкви

Гораздо важнее был спор, возникший в начале V века из-за учения Пелагия.[212] Британский монах Пелагий и его товарищ Целестий утверждали, что благодать Божия не необходима для спасения, что человек может творить добро и спастись собственными силами, что нет первородного греха, и смерть есть закон природы, а не наказание за грехопадение. Это учение разрушало само основание христианской веры, потому что отвергало необходимость искупления рода человеческого смертью Сына Божия и представляло Иисуса Христа лишь законодателем, а не Спасителем. Но не сразу спорящие дошли до этих крайних выводов. Пелагий за строгую жизнь был уважаем и на Западе, и на Востоке. Он осторожно распространял свои мнения, умел ловко их отстаивать, употребляя двусмысленные выражения, которые затемняли их истинный смысл, и, таким образом, его мнения распространялись, не встречая вначале сильного противодействия. Но по мере того как они уяснялись, их стали разбирать на Соборах в Риме, Карфагене. Они были осуждены и на всем Востоке и встретили сильнейшего обличителя в Иппонском епископе, блаженном Августине.

С момента своего обращения Августин должен был постоянно противодействовать лжеучениям. В Италии он опровергал манихеев, так долго его увлекавших, в Африке призывал на совещания донатистов и ревностно, но безуспешно старался возвратить их в общение Церкви.[213] На себе самом испытал он, как слаб человек, как легко уступает искушению зла.

Его утомительная борьба с самим собой, душевные страдания и чудесное обращение укоренили в нем осознание греховности человеческой природы, которую одна лишь благодать Божия может вести к добру Гордые мнения Пелагия показались ему оскорблением Божества, и он восстал против него со всем жаром страстной души. Но, возражая Пелагию и заступаясь со святой ревностью за право благодати, он впал в противоположную крайность. Пелагий, приписывая все свободной воле человека, отвергал необходимость благодати Божией, Августин почти полностью отрицал свободу человека. Этим было положено начало заблуждению предестинатов, представлявших человека лишь мертвым орудием воли Господней, заранее предназначенным или к спасению, или к погибели, без воли, без свободы и, следовательно, без нравственной ответственности.

Ересь Пелагия долго волновала Церковь на Западе. Вопрос о свободе человеческой воли, об отношении этой свободы к благодати Божией возникал опять в разные времена и возбуждал горячие и продолжительные споры. Между предестинатами, отвергавшими свободу человека, и пелагианами, отвергавшими силу благодати, возникло промежуточное учение, полупелагианизм, старавшийся помирить эти две крайности. Главными представителями этого направления, сильно распространившегося в Южной Галлии, были инок Кас-сиан, Викентий Лиринейский и Гонорат Марсельский; пелагианизмом же заразились северные области Г аллии и Британии. Против этого лжеучения выступили Проспер Аквитанец и епископ Герман Окзерский. Этот вопрос остался почти чуждым Востоку. Сильное влияние на дела церковные имели и исторические события.

Император Феодосии II Младший. 401–450 гг. н. э.

Начало V века застало на престоле двух сыновей Феодосия Великого, Аркадия на Востоке и Гонория на Западе. Оба были в равной степени не способны управлять империей в такое трудное время, когда ей со всех сторон угрожали сильные и многочисленные враги. Аркадий провел бесславную жизнь, находясь под влиянием недостойных любимцев, угнетавших и грабивших его подданных, между тем как готы и другие племена опустошали северные области империи. Ему наследовал (в 408 году) его восьмилетний сын, Феодосии Младший, под опекой префекта Анфимия. Вскоре шестнадцатилетняя сестра царя, Пульхе-рия, была призвана разделить престол с братом и показала себя достойной внучкой Феодосия Великого: она мудро управляла внутренними делами, а в сношениях с внешними врагами умела поддержать честь Восточной Римской империи. Имя ее чествуется и Церковью, и историей.[214] Феодосий Младший,[215] воспитанный под ее надзором, не проявил замечательных доблестей, но был добрым, благочестивым, уважал науки и просвещение. Изданным им собранием законов прежних императоров, известным под названием Феодосиева кодекса, облегчил задачи правосудия.

Голова императора Феодосия II. Париж, Лувр