Полная капитуляция

— А тебе и не надо ничего нарушать. При случае я смог бы «повесить» на тебя что угодно. Взять хотя бы то, как ты сбежала с острова. Тебе хоть известно, что те, кто тебя любезно подвез, были наркоторговцами? Вскоре после твоего побега они попались и раскололись, едва только их стали допрашивать. Так что соучастие налицо. А покопавшись, можно найти еще много чего.

— Ну так и отправил бы меня в тюрьму! Только вот как ты объяснишь это Стивену?

— А зачем ему что-то объяснять? Ему вообще незачем было бы знать, что ты в тюрьме. Я бы просто сказал ему, что ты решила вернуться в Америку, оставив его на мое попечение.

— Иными словами, что я его бросила?

Рубен пожал плечами и неожиданно дернул за цепь. Энн, потеряв равновесие, упала ничком. Какой мерзавец, хочет показать: она в его власти, он может сделать с ней что угодно.

— Матери ведь тоже люди, — злорадно усмехнулся Рубен. — И, как все люди, совершают ошибки. Например, меняют свое мнение или бегут от ответственности. Это случается сплошь и рядом.

— Не мой случай.

— Откровенно говоря, Энн, меня это нисколько не волнует. Уже сорок восемь часов я на ногах. Совершил два многочасовых перелета, спас тебя от неразумного брака, да еще обнаружил, что у меня есть сын. Я устал как собака и хочу только одного — спать.

— Да я лучше брошусь в ров, кишащий гадюками!

Рубен иронично приподнял бровь.

— Какая мелодрама! Это уж слишком даже для такой романтичной особы, как ты.

Энн решила зайти с другой стороны и заговорила уже более мягким тоном. Надо же найти хоть какой-то способ урезонить его.

— Рубен, ты же знаешь, что я очень чутко сплю. Как, по-твоему, я смогу отдохнуть с этими цепями?

— А это уже не моя забота. Надо было думать раньше, когда ты сбежала с острова. А теперь что сделано, то сделано. Давай спать.

— Не стану я с тобой спать.

— Энн, ты испытываешь мое терпение. Неужели ты не понимаешь, что я изо всех сил стараюсь уберечь тебя от неприятностей?

Энн лишь яростно дернула связывавшую их цепь.

— Вот это в твоем понимании называется «оберегать»? Клянусь Богом, ты не годишься для того, чтобы быть отцом!

Лицо Рубена стало мрачнее тучи, брови сошлись на переносице, черты застыли. Кажется, наконец она попала в точку. Ох, как же она его задела!

— Если хочешь дожить до утра, то я бы на твоем месте лег и был тише воды, ниже травы. Мне надоело, что ты все время делаешь из меня дурака. Мне надо поспать. А за тобой нужен глаз да глаз. Жаль, что приходится сажать тебя на цепь, как непослушную собаку, но другого выхода я просто не вижу.

— Я тебе покажу непослушную собаку! — взорвалась Энн и изо всех сил дернула цепь. Однако Рубен не сдвинулся с места, на его могучей руке не дрогнул ни один мускул. Энн снова дернула изо всех сил, пытаясь заставить его потерять равновесие, но с тем же результатом. Черт бы побрал его почти двухметровый рост! Черт бы побрал его роскошную мускулатуру, эти широченные плечи и ноги, твердые как кремень!

— Ох, как же я тебя ненавижу! — выкрикнула Энн.

— Могу тебя заверить, дорогая, что это чувство взаимно. — Рубен широко улыбнулся. — А теперь отправляйся в постель и избавь меня от сцен.

С этими словами Рубен откинул покрывало и чуть ли не бросил Энн на кровать, застеленную атласным бельем темно-золотистого цвета. Затем он не спеша разделся — догола! — и опустился на кровать рядом с Энн. Цепь негромко звякнула, матрац подался под тяжестью его тела.

— Тебе обязательно надо спать без всего? — сквозь зубы прошипела Энн, отгоняя возникший в воображении образ мощного мужского тела, небрежно растянувшегося рядом с ней.

Рубен перевернулся на бок, и цепь на мгновение натянулась, а золотистая простыня сползла, отрывая смятенному взгляду Энн мускулистую грудь и мощные плечи.

— Мы ведь муж и жена, так что имеем право спать в одной постели.

К щекам Энн прилила краска.

— А свечи? Ты что, не собираешься их тушить?

— Сегодня нет. Мне они нужны, чтобы следить за тобой. К тому же они все равно догорят — ближе к утру. — Он протянул руку и легко тронул пальцем пушистую прядку, упавшую на щеку Энн. — И вот еще что: не пытайся разорвать цепочку, все равно ничего не получится. Только зря силы потратишь.

Энн бросила взгляд на цепочку, протянувшуюся на постели между ними. Она до сих пор не могла оправиться от шока. Что же он за человек, раз смеет заковать женщину в кандалы? Какой-то монстр! Да еще и наглец в придачу. Как у него хватило нахальства улечься рядом с ней совсем голым? А проклятая шелковая простыня ничего не скрывает…

— Если таким способом ты рассчитываешь меня завоевать, то крупно ошибаешься.

— Зачем мне тебя завоевывать? — Рубен снова пожал плечами. — Ты и так принадлежишь мне. — Он снова коснулся Энн, в этот раз скользнув кончиком пальца по ее плечу. Кожа Энн сразу воспламенилась, ее обожгло таким жаром желания, что она едва не застонала. — Я ждал тебя целых три года, — негромко продолжал Рубен. — Неужели ты думаешь, что и в этот раз я позволю тебе сбежать?

— Любить не значит владеть!

Кончик пальца добрался до ее груди и обвел чувствительный сосок.