Полная капитуляция

Вот так, с горечью подумала Энн. Все возвращается на круги своя. Мимолетным жестом Каролина дала понять, кто является настоящей хозяйкой в этом доме. Так было всегда. Она доминировала повсюду, была вездесущей и ухитрялась манипулировать даже Рубеном, хотя делала это очень тонко и ненавязчиво, чтобы, упаси Бог, не задеть его самолюбия. Женщина с холодным и расчетливым умом и каменным сердцем, прожженная интриганка, Каролина меняла маски и могла ввести в заблуждение кого угодно. На острове на нее только что не молились, в кругу, где вращалось их семейство, она вызывала уважение и восхищение, а Рубен слепо обожал сестру. Знал бы он, какой змеей она была на самом деле! Энн тяжело вздохнула. Пять лет назад ей, доверчивой, неискушенной девочке, и думать нечего было тягаться с властной многоопытной Каролиной. И та в конце концов сумела расставить ей ловушку.

— Тебе нечего здесь делать! — выпалила Энн.

— Вот как? — Каролина усмехнулась. — Вообще-то это мой дом, если ты помнишь.

— Но не эта его часть. Здесь мои комнаты, и я имею право на уединение.

Губы Каролины снова сложились в усмешку.

— Мы сейчас не в доме, а в саду может гулять кто хочет.

Энн наконец нашла в себе силы подняться. Оттолкнув стул, она бросила взгляд в сторону сынишки, увлеченно ползавшего под столом вслед за каким-то изумрудно-зеленым жучком.

— В таком случае, мы идем в дом.

— Меня удивляет такой нелюбезный прием. Ведь когда-то мы были подругами, — заметила Каролина все с той же жесткой усмешкой.

Энн замерла, не сводя глаз со Стивена, пытавшего уговорить жучка взлететь.

— Было время, когда я действительно так считала, — с горечью сказала она. — Но с тех пор много воды утекло. Я поумнела и не позволю тебе еще раз разбить мою жизнь.

Каролина перевела взгляд на Стивена, и ее глаза, затененные пушистыми ресницами, зловеще сузились.

— Красивый мальчик, — холодно заметила она, вставая. — Кого-то он мне явно напоминает.

— На что ты намекаешь? — возмутилась Энн, потрясенная такой наглостью, и тут же вскрикнула: — Не смей к нему приближаться!

Но Каролина уже подошла к Стивену и, взяв его за плечи, поставила на ноги. При виде золовки, прикасающейся своими змеиными пальцами к ее сыну, сердце Энн бешено колотилось. А Каролина бесцеремонно вертела Стивена из стороны в сторону. Тот бросил испуганный взгляд на мать, но не сделал попытки вырваться, хотя весь съежился от страха. Дети ведь инстинктивно чувствуют опасность и безошибочно определяют людей, от которых эта опасность исходит. Посмотрел бы Рубен сейчас на свою драгоценную сестричку, которая в кои-то веки сбросила маску!

— Почему ты не хочешь, чтобы мы познакомились поближе? — насмешливо спросила Каролина. — Ведь он же вроде как мой племянник. Или нет? Ты уверена, что он сын моего брата?

Энн просто задохнулась от ярости.

— Убирайся! — выкрикнула она.

Каролина наконец оставила Стивена в покое и снова опустилась в кресло.

— На твоем месте я бы не стала говорить со мной в таком тоне, — надменно заметила она. Скрестив ноги, она взяла со столика чашку с кофе и, отхлебнув глоток, прищурилась. — Полагаю, Рубен и не догадывается о маленьких вольностях, которые ты себе позволяла, иначе не привез бы тебя сюда. Мужчины в нашей семье — горячие головы и не прощают женских измен. Неверных жен они обычно изгоняют с позором. — При этих словах на губах Каролины заиграла сатанинская усмешка.

— Если я расскажу ему всю правду, то это тебя с позором выставят отсюда.

— Да что ты? А я изложу ему свою версию. Это будет твое слово против моего, и кому из нас, как ты думаешь, Рубен поверит?

Энн затрясло от сознания собственного бессилия. Она прекрасно знала, что в открытой схватке ей против Каролины не выстоять, ведь в глазах Рубена его старшая сестра — непогрешима. Нет пока у нее оружия против этой женщины, лучше отступить.

— Я увожу моего сына к себе в комнату!

С этими словами Энн схватила Стивена за руку и потащила в дом. Ее грыз страх за ребенка, за Рубена, за себя. Ведь если она будет сидеть сложа руки, Каролина опять сумеет все разрушить.

— Иди, дорогая, но помни — спрятаться тебе негде, — прозвучал ей вслед хорошо поставленный голос Каролины, безупречно говорившей по-английски. — Я вернулась и буду ждать.

Энн втолкнула Стивена в спальню и заперла дверь. Затем без сил опустилась на пол и закрыла лицо руками. Сейчас ей было по-настоящему тошно. Господи, молилась она про себя, не допусти этого! Не дай ей снова все испортить!

Маленькие ручки оторвали ее руки от лица.

— Мамочка, ты что? И кто эта страшная тетя?

Энн была в таком шоке, что сумела выдавить из себя лишь слабую улыбку.

— Никого и ничего не бойся, малыш, все хорошо.

Если бы! Все, наоборот, было очень плохо. Хуже некуда!

— Вы не можете сейчас войти, сеньора…

Но Энн оттолкнула Марсело и распахнула дверь, ведущую в приемную ее мужа. Телефоны, факсы, мониторы системы слежения… В этом помещении царила цивилизация со всеми ее ухищрениями, что совсем не вязалось с интерьером старинного особняка.