Полная хрестоматия для начальной школы. 2 класс

Мы бродили по лесам до сумерек, обошли знакомые места. Стаи снегирей сидели, нахохлившись, на засыпанных снегом рябинах.

Мы сорвали несколько гроздей схваченной морозом красной рябины – это была последняя память о лете, об осени.

На маленьком озере – оно называлось Лариным прудом – всегда плавало много ряски. Сейчас вода в озере была очень черная, прозрачная – вся ряска к зиме опустилась на дно.

У берегов наросла стеклянная полоска льда. Лед был такой прозрачный, что даже вблизи его было трудно заметить. Я увидел в воде у берега стаю плотиц и бросил в них маленький камень. Камень упал на лед, зазвенел, плотицы, блеснув чешуей, метнулись в глубину, а на льду остался белый зернистый след от удара. Только поэтому мы и догадались, что у берега уже образовался слой льда. Мы обламывали руками отдельные льдинки. Они хрустели и оставляли на пальцах смешанный запах снега и брусники.

Кое-где на полянах перелетали и жалобно попискивали птицы, небо над головой было очень светлое, белое, а к горизонту оно густело, и цвет его напоминал свинец, оттуда шли медленные, снеговые тучи.

В лесах становилось все сумрачнее, все тише, и наконец пошел густой снег. Он таял в черной воде озера, щекотал лицо, порошил серым дымом леса.

Зима начала хозяйничать над землей, но мы знали, что под рыхлым снегом, если разгрести его руками, еще можно найти свежие лесные цветы, знали, что в печах всегда будет трещать огонь, что с нами остались зимовать синицы, и зима показалась нам такой же прекрасной, как лето.

Михаил Михайлович Пришвин (1873 – 1954)

Лисичкин хлеб

Однажды я проходил в лесу целый день и под вечер вернулся домой с богатой добычей. Снял с плеч тяжелую сумку и стал свое добро выкладывать на стол.

– Это что за птица? – спросила Зиночка.

– Терентий, – ответил я.

И рассказал ей про тетерева: как он живет в лесу, как бормочет весной, как березовые почки клюет, ягодки осенью в болотах собирает, зимой греется от ветра под снегом. Рассказал ей тоже про рябчика, показал ей, что серенький, с хохолком, и посвистел в дудочку по-рябчиному и дал ей посвистеть. Еще я высыпал на стол много белых грибов, и красных и черных. Еще у меня была в кармане ягода костяника, и голубая черника, и красная брусника. Еще я принес с собой ароматный комочек сосновой смолы, дал понюхать девочке и сказал, что этой смолкой деревья лечатся.

– Кто же их там лечит? – спросила Зиночка.

– Сами лечатся, – ответил я. – Придет, бывало, охотник, захочется ему отдохнуть, он и воткнет топор в дерево и на топор сумку повесит, а сам ляжет под деревом. Поспит, отдохнет. Вынет из дерева топор, сумку наденет, уйдет. А из ранки от топора из дерева побежит эта ароматная смолка и ранку эту затянет.

Тоже, нарочно для Зиночки, принес я разных чудесных трав по листику, по корешку, по цветочку: кукушкины слезки, валерьянка, петров крест, заячья капуста.

И как раз под заячьей капустой лежал у меня кусок черного хлеба: со мной это постоянно бывает, что когда не возьму хлеба в лес – голодно, а возьму – забуду съесть и назад принесу.

А Зиночка, когда увидела у меня под заячьей капустой черный хлеб, так и обомлела:

– Откуда же это в лесу взялся хлеб?

– Что же тут удивительного? Ведь есть же там капуста!

– Заячья…

– А хлеб – лисичкин. Отведай.

Осторожно попробовала и начала есть.

– Хороший лисичкин хлеб!

И съела весь мой хлеб дочиста. Так и пошло у нас, Зиночка, копуля такая, часто и белый-то хлеб не берет, а как я из лесу лисичкин хлеб принесу, съест всегда его весь и похвалит:

– Лисичкин хлеб куда лучше нашего.

Николай Иванович Сладков (1920 – 1996)

Лесные шорохи

Белка и Медведь

– Ау, Медведь! Ты чего по ночам делаешь?

– Я-то? Да ем.

– А днем?

– И днем ем.

– А утром?

– Тоже ем.

– Ну, а вечером?

– И вечером ем.

– А когда же ты не ешь?

– Да когда сыт бываю.

– А когда же ты сыт бываешь?

– А никогда…

Сорока и Заяц

– Вот бы тебе, Заяц, да лисьи зубы!

– Э-э, Сорока, все равно плохо…

– Вот бы тебе, серый, да волчьи ноги!

– Э-э, Сорока, невелико счастье…

– Вот бы тебе, косой, да рысьи когти!

– Э-э, Сорока, что мне клыки да когти! Душа-то у меня все равно заячья…

Одуванчик и Дождь

– Ура! Караул! Ура! Караул!

– Что с тобой, Одуванчик? Уж не заболел ли? Ишь, желтый весь! Чего ты то «ура», то «караул» кричишь?

– Закричишь тут!.. Корни мои рады тебе, Дождю, радешеньки, все «ура» кричат, а цветок «караул» кричит – боится, что пыльцу испортишь. Вот я и растерялся – ура, караул, ура, караул!

Кто как спит

– Ты, Заяц, как спишь?

– Как положено – лежа.

– А ты, Тетерка, как?

– А я сидя.

– А ты, Цапля?

– Я стоя.

– Выходит, друзья, что я, Летучая Мышь, ловчее всех вас сплю, удобнее всех отдыхаю!

– А как же ты, Летучая Мышь, спишь-отдыхаешь?

– Да вниз головой…

Лисица и Ёж

– Всем ты, Ёж, хорош, да вот колючки тебе не к лицу.

– А что, Лиса, я с колючками некрасивый, что ли?

– Да не то чтоб некрасивый…

– Может, я с колючками неуклюжий!

– Да не то чтобы неуклюжий!

– Ну так какой же я такой с колючками-то?