Полночь

Кожа на запястье правой руки Сэма была глубоко разрезана с двух сторон, когда Харли Кольтран своим костяным зажимом схватил его руку с револьвером. Слава Богу, важные сосуды не пострадали. Тесса быстро смогла остановить кровотечение. Правда, на запястье остались кровоподтеки, но с ними ничего нельзя было поделать. Сэм жаловался на боль в суставе, его рука плохо действовала, однако, по мнению Тессы, серьезной травмы сустава не было.

– …Впечатление такое, что они каким-то образом получили возможность управлять своей физической формой, – продолжал Сэм свой рассказ. – Они, судя по всему, способны превращаться в кого угодно. Похоже, что Крисси была права, когда предположила, что один из этих священников захотел и тут же превратился в персонаж из фильма ужасов…

Крисси подтвердила кивком головы сказанное ею ранее.

– Я хочу сказать, что наблюдал собственными глазами, как они превращались непонятно в кого, выпускали из себя эти змеевидные отростки. Правда, надо добавить, что эта их власть над собственным телом и то, что они хотели сделать с собой, – все это больше похоже на дурной сон.

Рана на животе Сэма была третьей и последней. Так же, как и рана на лбу, она представляла собой кружок вырванного мяса и кожи величиной с монету в один цент. Но в отличие от первой, как бы просверленной чем-то острым, эта была похожа скорее на ожог от прикосновения раскаленного металла. Вероятно, именно поэтому кровотечения из раны почти не было.

Гарри задал Сэму вопрос:

– Как вы считаете, эти люди сами захотели превратиться в тех, в кого превратились, или их каким-то образом принудили к этому машины?

– Не знаю, – признался Сэм, – думаю, нельзя исключить ни того, ни другого.

– Но каким образом это могло произойти? Как возможно произвести такие глубокие изменения в человеческом организме? И каким образом связать то, что произошло с Кольтранами, с этими «призраками» на улицах?

– Черт бы меня побрал, если я знаю, как ответить на эти вопросы, – ответил Сэм. – Каким-то образом все это связано с «Новой волной». Должно быть так. Никто из нас не обладает достаточными знаниями в области микротехнологии, чтобы вести серьезный разговор на эту тему. Это пока кажется нам чудом, чем-то сверхъестественным. Единственный способ разобраться в происходящем состоит в том, чтобы связаться с внешним миром и получить оттуда помощь. Если мы изолируем Мунлайт-Ков, осмотрим все лаборатории, все документы компании «Новая волна», мы, вероятно, сможем восстановить всю картину, так же как пожарные эксперты восстанавливают картины по оставшемуся после пожара пепелищу.

– Пепелище? – повторила Тесса. Сэм уже встал, и она помогала ему надеть рубашку. – Эти ваши слова о пожаре, пепелище, да и все остальное звучит так, словно нас отдаляют от взрыва, от катастрофы считанные часы. Вы так на самом деле считаете?

– Да, я так считаю, – твердо ответил Сэм.

Он попытался застегнуть пуговицы на рубашке одной рукой, но понял, что ничего из этого не выйдет. Тесса начала ему помогать. Она почувствовала, что Сэма все так же бьет озноб.

Он продолжал:

– Я делаю такой вывод, так как они не случайно заметают следы… не случайно в городе бродят по улицам странные существа… все это признаки катастрофы, они пытаются что-то поправить, но у них ничего не получается, и они оказываются все ближе к краю пропасти.

Сэм задыхался; он сделал паузу, набрал в грудь побольше воздуха.

– То, что я увидел в доме Кольтрана, никак не могло быть кем-то запланировано. Люди сами на такое не решатся, и никто не может их заставить пойти на это. Эксперимент явно вышел из-под контроля, эти люди сошли с ума, все встало с ног на голову. Если подобное происходит и в других домах города, то, клянусь Богом, в течение ближайшего времени та бомба, которую задумали создать в «Новой волне», взорвется прямо у них под ногами, хотят они этого или нет. Этот взрыв, эта катастрофа уже разносит город на куски, и мы с вами находимся едва ли не в центре этого взрыва.