Полночь в Часовом тупике

Виктор резко затормозил и, скорее желая добраться до зятя, рулем врезался в дверной наличник. Он тотчас же извлек из кармана крокодила и потряс им перед носом у Жозефа.

— Это еще что такое?

— Сегодня утром его прислали моей дочери.

— Черт возьми! Вы думаете, это какое-то предупреждение? У кого есть ваш адрес?

— Да у всех наших подозреваемых есть, мы же им давали визитные карточки!

— Не берите в голову, это была всего лишь попытка нас запугать. Если вдруг посылку отправила Шарлина Понти, это означает, что она точно замешана в этой истории. Мы все равно увидимся сегодня вечером, вы же пригласили ее. Давайте, успокойтесь, это безобидная игрушка, сейчас же не эпоха Медичи или Борджиа.

— Вот именно! Крокодил ведь может быть пропитан ядом, а у детей дурацкая привычка тянуть все в рот. Я завидую вашему спокойствию, вы мне навязываете вашу убежденность, как кучер нахлестывает свою клячу. Что с вами? Вы смертельно побледнели.

— Да всему виной это слово — кучер! Барнав был рабочим омнибусной компании, Фермен Кабриер ночевал на заводе по сбору омнибусов. Неизвестно, кто выдал его местопребывание полиции?

— Служащий омни… Луи Барнав?

— Либо два этих типа заодно, то есть вы были правы, либо Фермена Кабриера подставили. Какой вариант изберем?

— Будем придерживаться первоначального плана. И подумаем. Крепко подумаем.

— Да, еще крепче, чем обычно. А что за шум?

— Это мое брюхо протестует против голода.

— Поднимитесь и положите себе что-нибудь поесть. Кэндзи пошел в ресторан, он ненавидит треску по-провансальски.

— Я тоже, — грустно сказал Виктор, ставя в угол велосипед.

День тянулся медленно, его едва-едва оживили только несколько посетителей, купивших книги, да обсуждения по поводу расследования. Когда они уже закрывали ставни, Жозеф придумал сценарий, как ему незаметно скрыться, чтобы не идти в это ужасное «Небытие». Он скажет шурину, что забыл ключи, но вместо того, чтобы идти домой, прыгнет в фиакр, доедет до вокзала — все равно какого. Прыгнет в первый попавшийся поезд, который навсегда увезет его от Айрис, Артура, Дафны и Эфросиньи. Жизнь его превратится в ад. Он долго еще мурыжил в голове эту тему, пока не понял, что это какие-то болезненные фантазии. Что до Виктора, он вообще предпочел не думать о грядущем развитии событий и радовался только отсутствию в магазине Кэндзи. Поэтому когда тот в сопровождении Ихиро ворвался в магазин, он был ужасно разочарован.

— Как удачно, что я сцапал вас до вашего ухода в кабаре «Небытие» — заметил Кэндзи. — Подождите меня, я пойду переоденусь.

— Как вы узнали? — начал Жозеф и осекся. — Как он, черт подери, это узнал? — повторил он, в упор глядя на Ихиро.

Тот невозмутимо ответил:

— А я услышал, как вы сегодня обсуждали эту идею. Я хотел бы поближе познакомиться с западными ритуалами, представляющими смерть.

— Но мы вас не приглашали! — возмутился Виктор.

— Конечно, это несколько бесцеремонно. Но вы уж извините, что мы навязываемся, считайте, что мы вас пригласили, — бросил на ходу Кэндзи, спускаясь по винтовой лестнице. — И еще, Жозеф, будьте так любезны, снимите с витрин это произведение Камиля Фламмариона. Невзирая на все мое уважение к этому ученому, сейчас не самое время выставлять напоказ его глупости, могут не так понять.

— Если мир завтра взлетит на воздух, мнения о литературном достоинстве книг также канут в небытие! Не будет больше ни книг, ни читателей, ни критиков! Аллилуйя! — ответствовал Жозеф.

— И авторов тоже не будет, подумайте об этом, вроде же вы решили посвятить себя писательству? — заметил Кэндзи и так же флегматично добавил: — Айрис и Таша в курсе нашей ночной прогулки, так что можете не волноваться.

Во время дороги в фиакре Жозеф копил обиду на Кэндзи, а Виктор мысленно негодовал по поводу Ихиро. Абсолютно индифферентные к злобным взглядам, японцы обменивались сведениями по поводу количества кресел в каждом из парижских театров. Кэндзи, правда, больше помалкивал, было видно, что цифры, которые веером разворачивал перед ним Ихиро, мало его волнуют, но видно было, что он слушает и поддакивает из благодарности: все-таки тот предупредил его о намерениях злоумышленников.

Как только они сошли на асфальт, Виктор сказал, что они с Жозефом слегка проголодались и хотели бы где-нибудь подкрепиться.

— Давайте встретимся с вами уже внутри.

— Ну уж нет, дорогой, вы наши гости, мы от вас ни ногой, Ихиро заплатит за билеты, а после спектакля я угощу вас ужином в любом ресторане по вашему выбору.

Кэндзи одной рукой обнял за плечи Жозефа, другой — Виктора и подтолкнул их к окошечку кассы, внутренне ликуя, что удалось разрушить их планы.

— Дело в том… что мы обещали одной нашей знакомой взять ее с собой.

— Если ваша знакомая обладает хоть каплей здравого смысла, она догадается спросить в кассе, мы оставим ей записку и билет, и она нас найдет.

Виктор вынужден был подчиниться. Кляня про себя Кэндзи на чем свет стоит, он отошел за угол, чтобы неумолимый надзиратель не видел его, и нацарапал записку Шарлине Понти.