Полночь в музее

Григорий принес здоровенное блюдо с толстыми неопрятными бутербродами и, пока ребята ели, принялся собирать бутылки и фольгу в мусорный пакет и расставлять по полкам диски. Вадька старался жевать не спеша. Торопиться ему некуда, пусть Спец торопится. Григорий уже закончил уборку, а Вадька только приступил у четвертому бутерброду. Есть уже совершенно не хотелось, вкусовые качества бутерброда тоже не слишком привлекали, но время шло и свидание с главарем банды откладывалось. Вадька прикинул, что мама уже должна вернуться из больницы. Впрочем, на маму он больших надежд не возлагал. Привыкнув к самостоятельности сына, она, может, и удивится, что его с раннего утра нет дома, но особенно волноваться не станет до самого вечера. Возможно, ее насторожит долгое отсутствие Катьки, но скорее всего она решит, что Вадька взял сестру с собой. Единственным их шансом были Мурка и Сева, которые наверняка забегут поболтать о вчерашнем. Им отсутствие Вадьки и Катерины обязательно покажется подозрительным. Следовало тянуть время, чтобы дать ребятам возможность принять меры к их спасению, поэтому Вадька героически жевал невероятно острую перченую колбасу и похожий на резину сыр. Давно насытившаяся Катька с удивлением следила за ним.

Григорий вынес последний пакет с мусором и вернулся. Неприязненно посмотрев на мальчишку, он буркнул:

– Здоров ты жрать, парень, – и уселся напротив, сверля Вадьку взглядом, от которого у того кусок застревал в горле. Не поддаваясь на провокации, Вадька продолжал давиться бутербродом, нагло глядя бандиту в глаза. Через пять минут игры в гляделки Григорий начал ерзать на стуле, потом вытащил из кармана жевательную резинку и кинул ее в рот. Теперь они двигали челюстями синхронно. Но когда Вадька взялся за следующий бутерброд, их сторожу эта игра надоела. Он поднялся и, пробормотав:

– Скоро и тарелку слопаешь, – отобрал у Вадьки хлеб с колбасой. Засунув бутерброд себе в пасть, Григорий вытащил из кармана веревку. – Руки, – скомандовал он. Вадька толкнул сестру себе за спину и попятился. Григорий шагнул следом: – Без фокусов, давай сюда руки. Еще раз дернешься, к ушам привяжу, – и, схватив Вадьку за запястья, он обмотал их веревкой. Проделав ту же операцию с жалобно попискивающей Катькой, он выгнал ребят в коридор. Они прошли его до конца, свернули в дверь налево и очутились в небольшом спортивном зале. Как и все, что окружало Спеца, зал оказался аккуратный и симметричный. Напротив стойки с клюшками для гольфа была закреплена бейсбольная бита, ракетки для большого тенниса соседствовали с ракетками для пинг-понга, тренажеры тоже стояли парами: велосипед и беговая дорожка, штанга и качалка для ног. Даже струйки пота, бежавшие по лицу крутящего педали Спеца, подчинялись этому закону: одна скользила по правому, а вторая – по левому виску, не отклоняясь ни на миллиметр.

При появлении ребят Спец остановился, снял с плеч полотенце, обтер лицо. Увидев их связанные руки, он удивленно поднял брови:

– Есть такая необходимость?

– Ой, шеф, шустрая детвора! Сбежать пытались, еле поймали! Пацан замки вскрывает, будто настоящий домушник, вчера из зоны, – наябедничал Григорий.