Полночь в саду добра и зла

– Отрезанными от чего? – ответила она вопросом на вопрос. – Нет, нисколько, больше того, я могу сказать, что мы просто наслаждаемся своей изоляцией. Не знаю, право, хорошо это или плохо. Промышленники говорят, что они очень любят испытывать качество своей продукции – зубные пасты, стиральные порошки И все подобное в Саванне, потому что Саванна очень трудно поддается влиянию извне. Но это совсем не значит, что на нас не пытались воздействовать! Боже мой, такие любители находились раньше и находятся сейчас, недостатка в них не было никогда! Люди приезжают сюда со всех концов света и сразу влюбляются в наш город. Они переезжают к нам и очень скоро начинают говорить, каким преуспевающим городом могла бы быть Саванна, если бы мы только знали, что имеем и умело этим воспользовались. Я называю этих людей мешочниками от Гуччи. И знаете, порой они проявляют большую настойчивость и даже грубость. Мы в ответ приветливо улыбаемся, вежливо киваем, но не сдаем своих позиций ни на один дюйм! Города, расположенные вокруг, пережили настоящий урбанистический бум и стали большими центрами: Чарлстон, Атланта, Джексон-вилл… но только не Саванна. Помнится, в пятидесятые годы у нас пыталась основать свою штаб-квартиру компания «Разумное страхование». Это создало бы здесь тысячи рабочих мест и сделало Саванну центром великолепной, прибыльной и экологически чистой индустрии. Но мы сказали им: «Нет». Слишком уж велика была бы ноша. Вместо Саванны они расположили свое руководство в Джексонвилле. В семидесятые годы Джан Карло Менотти решил сделать Саванну постоянной столицей своего всеамериканского фестиваля «Сполето», и снова мы не проявили к новому делу никакого интереса. Лакомый кусочек достался Чарлстону. Знаете, дело здесь не в том, что мы обожаем создавать трудности кому бы то ни было, нет, просто нам нравится, когда все идет так, как оно шло в течение десятилетий. Мы не любим перемен, а хотим оставаться такими, какие мы есть!

Мисс Харти открыла буфет и достала оттуда два серебряных бокала, завернула их по отдельности в льняные салфетки и положила в корзинку вместе с мартини.

– Возможно, мы не слишком приветливы, – продолжала говорить мисс Харти, – но нас нельзя упрекнуть во враждебности. В действительности мы сказочно гостеприимны, даже по южным меркам. Саванну называют «хозяйкой Юга», да будет вам это известно. Мы всегда слыли городом вечеринок и приемов и очень любим компании, как, впрочем, любили всегда. Думаю, что все это оттого, что мы портовый город и привыкли оказывать гостеприимство людям со всего света. Жизнь в Саванне всегда была легче жизни на плантациях, вдали от моря; мы превратились в город богатых торговцев хлопком, которые жили в удаленных друг от друга элегантных особняках, и поэтому вечера стали непременной формой общения в Саванне, что и определило неповторимый облик города. Мы не похожи на всю остальную Джорджию. Знаете, у нас говорят: когда человек приезжает в Атланту, его первым делом спрашивают: чем ты занимаешься? В Мейконе вас спросят: в какую церковь вы ходите? В Огасте поинтересуются девичьей фамилией вашей бабушки, но у нас в Саванне вас первым делом спросят: что вы хотите выпить?

Она похлопала рукой по корзинке с мартини, и мне послышалось эхо последнего приказа капитана Флинта.

– Саванна всегда была «мокрой», даже тогда, когда во всей Джорджии свято соблюдали сухой закон. В те времена на заправочных станциях из бензиновых шлангов желающим наливали виски! О, в Саванне всегда можно было достать спиртное! Впрочем, из этого никто и не делал тайны. Я помню, хотя была тогда ребенком, как на Саванну совершил крестовый поход преподобный Билли Сандей со своими проповедями – решил возродить добродетель в Саванне. Он расположился в Форсайт-парке, куда каждый мог прийти и послушать его. Какое возбуждение царило тогда в городе! Мистер Сандей поднимался на возвышение и громким голосом объявлял, что Саванна – самый испорченный и грешный город на Земле. По всеобщему мнению горожан, это было просто замечательно!

С такими словами пожилая леди вручила мне корзинку и повела на улицу к моей машине. Поставив корзинку на переднее сиденье между нами, мисс Харти показывала мне, куда ехать.

– Я хочу, чтобы первым делом мы нанесли визит мертвым, – сказала она.

Мы как раз свернули на Виктори-драйв, длинный бульвар, полностью скрытый под кронами дубов, поросших густым испанским мхом. Среднюю линию на дороге обрамляла двухрядная колоннада пальм, словно архитектурная поддержка свода из листвы дубов и мха.

Я искоса посмотрел на мисс Харти, решив, что ослышался.

– Наши мертвые почти всегда с нами, – проговорила она. – Куда ни кинешь взгляд, везде найдешь напоминание о людях, которые жили здесь раньше. Мы очень хорошо знаем наше прошлое. Вот, например, эти пальмы. Они посажены в память о солдатах из Джорджии, которые погибли во время Первой мировой войны.