Полночь в саду добра и зла

На первом этаже располагались тускло освещенный бар и танцевальная площадка с мигающими огнями и грохочущей музыкой. В баре было полно молодежи, одетой с нарочитой небрежностью, но довольно консервативно. У входа в бар висел плакат, извещавший публику о том, что выступление леди Шабли состоится в одиннадцать и в час. Билеты стоили по три доллара, и продавал их тощий субъект в бейсболке на висевших сосульками до пояса сальных волосах. – Увертюра уже началась, – сообщил он. Зал наверху оказался длинным, узким помещением с низким потолком, баром в одном конце и маленькой сценой – в другом. С потолка свисал вращающийся зеркальный шар. Человек пятьдесят, включая несколько парочек, уже занимали свои места под грохот записанной на пленку увертюры, состоявшей из рокочущих и быстрых бродвейских мелодий. Звук включили на полную мощность, чтобы в зале не была слышна музыка из дискотеки. Увертюра закончилась, и зал внезапно погрузился во мрак. Из динамиков полилась пульсирующая, зажигательная мелодия Натали Коул «Джамп-старт».

Над сценой заметался пучок света, который, остановившись, высветил на ней круг. В этом круге, словно ниоткуда, как взрыв, возникла Шабли. Она была воплощенный яростный огонь в коротком, покрытом блестками платье, вокруг которого вихрем кружилась, подобно бушующему пламени, красная, желтая и оранжевая бахрома. В мочках ушей висели громадные серьги, голову украшал черный, крупно завитой парик. Публика оживилась, когда Шабли бросилась в проход, отрабатывая телодвижениями каждый нюанс неистового ритма. Она оглянулась через плечо с неподражаемым видом превосходства. То была распутница, соблазнительница – Соблазнительница с большой буквы. Шабли танцевала восхитительно, артикулируя губами слова песни, улыбаясь Так, словно ей в рот попало что-то очень вкусное. В глазах ее блистали душевный огонь и дьявольское пламя. Ее взгляд говорил: «Если предыдущее движение показалось тебе вульгарным, мой сладкий, то посмотри вот на это!» Публика начала вскакивать с мест и тесниться у прохода, протягивая к Шабли руки со скатанными долларами. Шабли принимала эти подношения, не прекращая танца – она брала деньги, одновременно позволяя своим поклонникам засовывать купюры в вырез платья. Музыка смолкла, и Шабли исчезла так же стремительно, как и появилась, под свист, улюлюканье и восторженный топот ног.

Через мгновение в динамике раздался надтреснутый, хрипловатый голос Шабли:

– Хей, суки!

Публика не стала медлить с ответом: – Хей, сука! – восторженно заорали собравшиеся. Шабли поднялась на сцену с микрофоном в руке, промокая пот, обильно струившийся по ее шее и груди.

– Ребята! Я потею, сладкие мои! Я в самом деле потею и не стыжусь этого! Я хочу, чтобы вы все, белые люди, видели, как тяжко я работаю ради вас!

Она сделала несколько непристойных телодвижений, чем немало развеселила публику.

– Мне нужна еще одна салфетка, сладкие мои! Кто даст мне салфетку? Кто это сделает, получит приз, и я не скажу, какой, пока кто-то не выиграет его!

Из публики передали салфетку.

– Спасибо тебе, бэби. Ты – истинный джентльмен! Да, да, ты, сладкий мой! Ты выиграл приз! Теперь ты будешь вытирать мой пот до конца моих дней, ладно? Публика завыла от восторга.

– Да, родные мои, я сильно потею, но скоро я сбавлю темп. Мой гинеколог говорит, что если я этого Не сделаю, то у меня снова будет выкидыш. Да, сладкие мои, я опять жду ребенка! Срок приближается, и мой малыш движется все ниже и ниже, все ближе к выходу. Очень тяжело танцевать в этой духоте, когда ты беременна! Вы когда-нибудь пробовали? Нет? А вы попробуйте – забеременейте и попляшите, как я! Сладкие мои, вы выдохнетесь в момент! Как вы думаете, у меня опухли ноги? Вы их видите? Они опухли? Вы знаете, как у ваших мамочек опухали ноги, когда они носили вас под сердцем? У меня такие же ноги?

Публика выдохнула:

– Нет!

– Надеюсь, что нет, мои малыши, потому что у ваших мамочек ноги были просто безобразными, когда они носили вас.

Публика возмущенно зашикала.

– Я шучу, – крикнула Шабли. – Хочу предложить вам одну выгодную сделку, белые парни! – продолжала Шабли. – Старики моего мужа не платят больше за мои аборты, и нам перестало хватать наличности. Пусть каждый из вас свозит меня к себе домой и скажет, что я беременна от него. Ваши старики сразу раскошелятся, и прибыль мы поделим пополам. Вы думаете, они этого не сделают? Подумайте еще, сладкие мои! Хорошенько подумайте! Папочка моего мужа – баптистский священник. Он платил дважды, а это уже попахивает массовым убийством, вы согласны, сладкие мои? Я говорю вполне серьезно!

Шабли сделала несколько шагов по проходу, но про вод микрофона натянулся, и она остановилась, несколько раз дернула провод, но тщетно. Она оглянулась к будке ди-джея.

– Майкл! Деловая мисс! – Она дернула еще раз. – Эй! Ты не отдашь мне провод?

Шабли обратилась к публике: