Полночь - время колдовства

       Харник, наконец, закончил суетиться возле очага. Вспыхнуло слабое пламя, принявшееся лизать поленья. Они практически сразу занялись. Видимо были отлично просушены. Очаг озарил окрепшим пламенем комнату. Вот здесь, в отличие от других домой, были видны определенные следы. Стол явно был не на своем месте, словно, кто-то в спешке задел его. На полу валялись черепки от разбитого кувшина. Занавески на окнах были оборванны. Подобных мелочей было достаточно, чтобы определить, что в этом доме все произошло несколько иначе, чем в других.

       Леди Женевьева окинула взглядом комнату и проговорила:

       - Георг, Харник обыщите остальной дом и чердак. Горан приведи сюда Велену и лошадей.

       Я выскочил из дома и направился к тому месту, где мы оставили девушку. Хотелось броситься к ней со всех ног, но я понимал, что во время бега мой слух будит, не так хорош, и я могу пропустить некоторые звуки, которые возможно будут очень важны. Так что я шел обычный шагом, прислушиваясь к окружающему пространству.

       К огромному облегчению я нашел Велену там, где ей и положено было быть. С нескрываемой радостью я подскочил к ней и даже хотел обнять, но она подозрительно отстранилась.

       - Яко это с тобой?

       - Рад тебя видеть, - сказал я правду.

       Девушка проигнорировала мои слова и спросила:

       - Почему так долго?

       - По дороге расскажу.

       Я схватил за узды лошадей, и мы пошли в деревню.

       - Рассказывай, - потребовала Велена.

       - В общем так, в деревне никого нет, кроме одной женщины.

       - Как это никого нет? А куда же все делись? - удивилась девушка.

       - Не знаю. Никаких следов, и предположений тоже.

       - А яко говорит эта женщина?

       - Ты знаешь, она в основном молчит, - задумчиво произнес я, вспоминая ее крик.

       - Как это?

       - Сама сейчас все узнаешь. Нам вот в этот дом без двери.

       В проеме я увидел имперцев о чем-то бурно совещающихся. К ним тут же подскочила девушка, и начала внимательно слушать их разговор. Я же, не заходя в дом, повел лошадей в конюшню. Завел в стойла, высыпал в ясли из, тут же найденного мешка, овса, и вот теперь пошел в дом.

       Имперцы все так же на повышенных тонах препирались. Спор шел о том, ночевать ли нам в этом доме или нет.

       - Он удобен для обороны в случае нападения, - громко говорил Георг.

       - А куда мы отступим в случае чего? - задал вопросом Харник и победно посмотрел на воина.

       - Мы не отступим.

       - Ой ли! А если их будет прорва. Даже ты не устоишь. И сложим мы свои драгоценные косточки прямо тут.

       - Ночёвка в лесу - это не выход. Бедняжка может не выжить, - с оттенком стали в голосе проговорил Георг, кивнув на женщину.

       - Так она и здесь может помереть, - не отступался Харник. - Это дело не хитрое.

       - Здесь ее удобней защищать.

       На секунду возникла пауза. Харник еще не сдался, но пока ему в голову не приходили новые доводы.

       В этот момент я произнес:

       - Может не стоит так переживать из-за нее? Она же уже нежилец. Духи скоро заберут ее.

       Имперцы так на меня посмотрели, словно, это я виноват в ее прискорбном положении.

       - Мы не можем бросить ее! Она униситка, - разорвал тишину возмущенный голос леди Женевьевы. В доказательство она показала на святой круг, который смирно лежал на груди женщины.

       - И что? - не понял я.

       Благородная махнула рукой и тихо буркнула:

       - Дикарь.

       Георг внушительно посмотрел на меня и проговорил:

       - Мы ее не бросим в любом случае - это не обсуждается. Не знаю как ваши Духи, но нам этого Единый не простит.

       - Ладно-ладно, - произнес я, примирительно поднимая руки.

       Леди Женевьева сурово посмотрела на что-то порывающегося сказать Харника и проговорила:

       - Ночуем здесь, а завтра утром поищем следы людей за пределами деревни.

       Он разочарованно закрыл рот и покачал головой, всем своим видом показывая, что не одобряет этого, но перечить дворянке не решился.

       Отряд начал располагаться на ночёвку. Мы поделили ужин, который состоял из вяленой рыбы и мяса, и каждый примостился в облюбованном им углу. Так уж получилось, что я оказался рядом с Георгом.

       Я отрывал зубами куски от рыбы, и смотрел на спину Велены, которая сидела возле потрескивающего горящими поленьями очага и понемножку отщипывала от своей рыбины.

       - Любишь ее? - тихо, так чтобы не услышала девушка, спросил Георг, проследив за моим взглядом.

       - А разве не заметно? - вопросом на вопрос ответил я.

       - Ты в таком возрасте, когда любая увлечённость кажется любовью. Скажи, тебе страшно?

       - Да.

       - А за кого тебе страшнее? За себя или за нее? Готов ли ты защитить ее ценой своей жизни, чтобы она имела возможность продолжить жить с другим человеком, нарожать от него детишек, любить его? Не отвечай мне, подумай над этим, и ответь себе. И тогда ты поймешь, любишь ее или нет.