Полночь - время колдовства

       - Он самый, - откликнулся я.

       - А мы уж думали ведьма тебя того, - произнес имперец и провел пальцем по горлу Георга.

       - Это ты так думал, - с неодобрением сказал Георг, убирая руку Харника от своей шеи.

       Кривоносый имперец пристально посмотрел на меня и сказал:

       - Неважно выглядишь. Кто тебя так? И что это ты несешь?

       Я размахнулся и бросил свою ношу к ногам спутников. Велена громко закричала. Ее крик далеко разнёсся по галереям шахты. На секунду я пожалел, что так поступил, напугав ее. Харник же довольно выругался. Леди Женевьева не прилично сплюнула на землю и осенила себя святым кругом. Георг мрачно улыбнулся и присел на корточки, рассматривая ношу.

       - Я убил ее, - подойдя, проговорил я лишенным эмоций голосом.

       На земле лежала отрубленная голова. Кровь сочилась из перерубленной шеи. Лицо было в глубоких морщинах, кожа на нем напоминала печеное яблоко. Безжизненные глаза смотрели в потолок. Лицо было настолько изуродовано кровоточащими ранами, что невозможно было понять кто это мужчина или женщина, а уже тем более различить черты лица.

       - Как ты это сделал? - пораженно просипела благородная, не сводя глаз с отрубленной головы.

       - Сперва, нужно сжечь эту мерзость для надежности, а потом я все расскажу, - проговорил я, отводя глаза.

       - Ты прав, - сказал Георг и протянул руку в сторону Харника.

       Тот с несчастной миной на лице вытащил из кармана фляжку и вложил ее в ладонь имперца. Георг облил голову крепкоградусной жидкостью, щелкнул кресалом и поджег голову. В воздухе запахло палёной кожей и горящим мясом. В носу неприятно защекотало. Затрещали человеческие волосы, пожираемые пламенем. Огонь лихо начал пожирать голову, благодаря пойлу кривоносого имперца.

       - Больше нам здесь делать нечего, - подвел я итог, и, не дожидаясь их, пошел прочь из шахты.

       Через минуту отряд догнал меня, и леди Женевьева спросила:

       - Ты точно знаешь куда идти?

       - Точно, - ответил я.

       - Тогда рассказывай, как ты ее убил.

       Я скупыми фразами рассказал спутникам мой бег за ведьмой, как шмыгнул вслед за ней в лаз, играл с ней в кошки-мышки в темноте, сломал об нее лук, схватился в рукопашную, начал орудовать ножом, вонзил его в ей сердце, отрезал голову, и в исступление принялся кромсать ее.

       - Ты настоящий воин, - убежденно произнесла леди-рыцарь.

       - Да, такое под силу не каждому, - почесав затылок и растягивая слова, проговорил Харник. - Удивил парень. Нет, пожалуй, что уже мужик.

       Георг похлопал меня по плечу и сказал:

       - Была бы моя воля, дал бы тебе рыцарские шпоры. А пока могу только пообещать, что в деревне осмотрят твои раны, иначе я им...

       Он многозначительно недоговорил, сжав могучие кулаки.

       Велена, прекраснейшая Велена, была не похожа сама на себя. Она будто превратилась в серую мышку, проникнув под своды шахты, где-то снаружи остался ее гонор и спесь.

       Теперь она молча взяла меня за руку и пошла рядом, словно подтверждая мои мысли о том, что она преобразилась, может всего лишь на пару часов, но все же. Я чувствовал теплоту ее ладони и понимал, что не заслужил этого.

       Они считают меня героем, а ведь я просто трус и обманщик, подсунул им голову второй жертвы ведьмы, чья жизнь поддерживала барьер. Особенно рвали душу слова имперцев. Они больно ранили мое метафизическое тело. Воины и воительница выражали свое восхищение. Всего пару часов назад я бы млел в лучах славы, но не теперь. Каждая толика восторга звучащая в голосах спутников раскаленной иглой впивалась в израненную душу. Сердце металось от безысходности. Но я понимал, что правда, должна быть погребена здесь, раз и навсегда, и никто не должен узнать ее.

       Выйдя на поверхность, первое, на что я обратил внимание так это на луну. Она уже довольно высоко взгромоздилась на небосклон и освещала мир серебряными лучами. Ее неполный диск осуждающе смотрел на меня.

       - Второй раз за день ты удивил меня, - произнес весело Харник, - вывел из шахты без сучка и задоринки. Как ты это сделал?

       - Чутье, - безразлично проговорил я.

       Георг, видя мое состояние, толкнул кривоносого имперца в бок и что-то прошептал ему на ухо. Тот пожал плечами и замолчал.

       - Идемте в деревню, расскажем людям благую весть, - произнесла благородная. - Там же найдем знахаря и переночуем.

       Безмолвное одобрение было ей ответом. Мы зашагали в деревню. Ночной лес был непривычно тих. Только хруст снега под ногами нарушал его покой. Ветер тоже решил сделать передышку и сонно затих. Немного подморозило и ноги скользили по корке льда. Велене, так и не отпустившей мою руку, теперь она служила опорой. Весьма хилой опорой, но все же лучше, чем ничего.

       Пока мы шли к деревне. В голове всплыла мысль, что людей-то я спас. По поведению ведьмы я понял, что она вторично не собирается нападать на эту деревню. Может, на другую, но точно не на эту. Меня наполнило тепло гордости, отчасти смывающее черное пятно с души. Я спас людей. Как ни крути, но я их спас. Не догони я ведьму и не вступи в бой, то они, скорее всего, были бы мертвы. По какой-то причине ведьма отправилась восвояси. Она покинула шахту, менее экстравагантным путем, чем ее мать, пешком, но все же покинула.