Полночные наслаждения

Софи улыбнулась. Однако после ухода матери долго сидела, уставившись в одну точку, сжимая в руках книжку в кожаном переплете.

«Мама права. Если ты не в силах изменить обстоятельства, нужно с ними примириться. Пусть Патрик делает все, что захочет, и притворюсь, что этого не замечаю».

Лорд Брексби барабанил пальцами по письменному столу, что означало крайнюю степень беспокойства.

— Это возмутительно!

Небольшой, неброско одетый человечек удивленно посмотрел на министра.

— Согласен с вами, Наполеон отвратительный тип. Всегда был таким и останется.

— Но сейчас он перешел все границы приличия, — проговорил Брексби, чуть ли не задыхаясь от раздражения. — И как же он думает все это устроить?

— Чистое везение, сэр, что нам удалось это обнаружить, — заметил гость.

Брексби вздохнул:

— Видимо, нам следует сказать Патрику Фоуксу.

— Насколько мне известно, Фоукс собирается в свадебное путешествие… вдоль побережья. — С едва заметным подрагиванием бровей человечек дал понять, что прекрасно осведомлен о причинах, почему Патрик направляется именно в Уэльс.

— Да. — Брексби снова забарабанил пальцами.

— В таком случае зачем ему говорить? — Собеседник министра чуть прикрыл веки.

Министр едва заметно усмехнулся. Сидевший перед ним человек был его самым ценным международным тайным агентом.

— Но как я могу не сообщить ему о такой опасности? А если он по неведению совершит какую-нибудь ошибку и скипетр взорвется?

— Если мы его вовремя заменим, этого не произойдет, — заметил агент. — Вы позволите мне удалиться? — Человечек встал, не дожидаясь ответа Брексби. — Единственное, что нам нужно, так это изготовить новый скипетр. А что касается Фоукса, то следует иметь в виду, что он на днях женится. Причем по любви. А как известно, поведение влюбленных непредсказуемо. Поэтому лучше не рисковать. — Тайный агент выскользнул из кабинета министра внутренних дел.

Примерно с минуту Брексби пристально смотрел на закрытую дверь. Затем придвинул лист бумаги, что-то быстро на нем набросал, прочитал написанное и разорвал в клочья. Письмо было адресовано достопочтенному Патрику Фоуксу.

«Агент прав, как всегда. Самое лучшее — это пусть Фоукс везет „наполеоновский“ скипетр, а примерно за час до вручения его Селиму наши люди его заменят. Риск в таком случае представляется минимальным. До самой последней минуты враги должны быть уверены, что Фоукс вручает их скипетр. Ничего себе Наполеон придумал — взрывающийся скипетр! Вот это изобретательность. Если задуманная диверсия удастся… — Брексби помрачнел еще больше. — Если Фоукс вручит Селиму дар английской короны, который через некоторое время взорвется, то для Англии это может обернуться катастрофой. Оскорбленный Селим, — если, конечно, „их императорское величество“ останется после взрыва жив, — без промедления примкнет к Наполеону и объявит войну Англии».

— Нам сейчас только взрывов не хватает, — пробормотал Брексби и дернул шнур колокольчика. Появился камердинер и подал министру шляпу.

О происках Наполеона нужно немедленно сообщить казначейству.

Маркиза и маркиз Бранденбург в этот вечер находились в гостиной одни. Впервые за многие годы. Вот-вот должна появиться дочь. Сегодня у них семейный ужин.

«Последний, — подумала Элоиза, чувствуя подступивший к горлу комок. — Завтра мой ребенок выедет из дома в собор Святого Георгия и больше никогда сюда не вернется. Разве что в гости».

Взяв бокал шерри, она прошла к выходящему в сад большому окну. Из головы не выходил утренний разговор с Софи. Дело в том, что очень многое из сказанного дочери Элоиза до сих пор никогда вслух не произносила. Теперь, находясь с мужем в одной комнате, она чувствовала себя несколько смущенной.

Правда, Джордж если и заметил в ней какую-то напряженность (что маловероятно), то виду не подал.

— Они хорошая пара. Ты не считаешь, моя дорогая? — Он неслышно подошел к окну и встал рядом.

Неожиданно сердце Элоизы бешено заколотилось. Совершенно некстати в воображении предстал обнаженный Джордж, какого она помнила с молодости. Она также вспомнила его привычку в первые дни брака целовать ее сзади в шею. Элоиза искоса взглянула на мужа. Он задумчиво рассматривал сад.

— Джордж, — невольно вырвалось у Элоизы. Она почувствовала, что краснеет.

Маркиз повернулся и посмотрел на жену проницательными серыми глазами. Затем поднял руку и коснулся шеи именно в том месте, о котором она только что подумала. Столь интимной ситуации у них не было уже многие годы.

Элоиза притихла, боясь шелохнуться. Сейчас было самое время попытаться преодолеть давнюю укоренившуюся отчужденность, но смелость ее покинула. Слова застряли в горле. Часто дыша, она наклонила голову, не зная, куда деваться от нахлынувшего стыда. Однако Джордж руку не убрал, а сделал большим пальцем небольшой круг. И тут двери гостиной открыл Кэррол, пропуская их дочь.

Глава 13

В это утро Софи проснулась очень рано. Выбравшись из постели, она подошла к окну. Едва забрезжил серый рассвет. «Накануне свадьбы нужно как следует выспаться», — наказывала мать. Но Софи не спалось.