Полночный детектив

Он все поглядывал нежно на захваченную «японку», не думая, что через день-другой на ней уже будет ездить не он, а ее новый хозяин. Во мне «Мазда» вызывала совершенно противоположные чувства. Если бы не «японка», я никогда бы не попал в положение, последствия которого мне, видимо, еще предстояло долго расхлебывать…

–Может, нам подождать тебя?..

–Не бери в голову. У ментов есть транспорт – меня подбросят…

–А если жена позвонит? И потом – надо же отмерить успех! Положено…

После долгих уговоров свояк все же согласился. На двух машинах мы вернулись к кафе.

– Это счастливейший день в моей жизни… – Свояк так и не вышел из машины, которую теперь боялся оставить даже на минуту. Прощался, опустив стекло, долго жал мне руку.

– Кстати! – сказал я, и свояк тотчас изобразил готовность повиноваться, как юнга, которому боцман показал согнутый крючком палец. – Там в бардачке я положил кое-что свое… Приедешь – перенеси в квартиру и спрячь подальше…

– Не беспокойся…

В бардачке я оставил вторую видеокассету с записью последних событий…

– Понял? А то с меня голову снимут!

– Я спрячу в спальне, в шкафу…

– Вот и отлично.

Я еще постоял, наблюдая, как они отъезжают. Потом подошел к охраннику, попросил огонька. Он достал зажигалку.

Это был уже третий секьюрити за вечер. На морозце южанам приходилось существенно укорачивать смену. На всякий случай я запомнил и его.

Свояк со своими друзьями были уже далеко.

Прямиком, узкой протоптанной в снегу тропинкой, через пустырь я двинулся к элитному зданию, неудовлетворенный, безоружный, голодный. Без машины в этот поздний час.

Одинокая фигура, заметная издалека на огромном пустыре…

Я чувствовал себя уязвимым, к тому же в конфликте с законом, со своими, с чужими…

Что заставило меня возвратиться к дому после аннулирования заказа? Ментовское – раскрыть тайну? Проследить Судьбу всех действующих лиц до конца?

Загадка…

Свет в квартире девушки не горел. И – я сразу заметил – знакомого «Пежо» на его обычном месте у дома не было…

Не шел ли я сюда только за тем, чтобы в этом убедиться?

Может, она поставила его в подземный гараж?

Я прошел вдоль фасада.

Из машины многое вокруг выглядело иначе – словно с палубы экскурсионного теплохода. Иное дело, когда это плот или весельная лодка. Когда идешь на своих двоих…

Еще издали я увидел, как от дома отъехала милицейская машина…

А эти к кому приезжали?

Внезапное предположение словно ожгло меня.

Я исходил из того, что тело Арзамасцева на долгий период останется ненайденным либо неопознанным. Возможно даже, что оно будет обнаружено только весной, вместе с другими подснежниками…

Между тем труп Арзамасцева мог быть уже найден и опознан. По факту убийства Исполнительного директора Фонда возможно уже возбуждено уголовное дело и ведется следствие. Девушка могла явиться с повинной… Могло случиться, что она уже арестована и томится в одном из следственных изоляторов…

В квартире было темно.

Увы! Теперь я уже не смогу включить монитор и заглянуть в квартиру – увидеть, что там.внутри, у девушки… Вернулась ли она домой после своих злоключений?

Может, сидит, не зажигая света. Плачет…

Что она предприняла после того, как увезла труп? Действительно ли перевезла в Подмосковье, на трассу, оставила недалеко от Подольска?

Я был уже напротив ее подъезда.

Дом не спал.

Он дышал людским теплом и снедью. Тут ложились поздно. Время от времени еще подъезжали машины, сноровистые секьюрити, сидевшие рядом с водителями, выскакивали почти на ходу – открывали дверцы перед боссами, располагавшимися на задних сиденьях…

Откуда-то пахнуло жареным мясом.

Я вспомнил про забытый в машине сверток с армянским шашлыком и свежим одурительно пахнувшим ла-вашом. Сейчас и то и другое было бы очень кстати…

Я двинулся в сторону троллейбусной остановки длинным кружным путем, чтобы досмотреть весь ряд припаркованных машин, и вдруг увидел «Пежо» у дальнего торца! Машина стояла далеко от места своей постоянной стоянки. Я обрадовался ей как старой знакомой!

Выходит, девушка приезжала!

В этот момент меня неожиданно окликнули: из темноты у детской площадки ко мне приближался усиленный патруль – милиционер и двое солдат.

«Снова здорово!»

Это был давешний знакомый мент, сопроводивший меня пару дней назад к Пашке Вагину. Милиционер сделал вид, что видит меня впервые, вскинул руку к форменной ушанке:

– Документы ваши, пожалуйста…

Я только руки развел:

– Друг, ты же меня проверял. И Вагин из криминальной милиции округа тоже. Помнишь?

Мент не прореагировал – я словно обращался к стене. Солдатики простуженно шмыгали носами, старались на меня не смотреть…

– Документы… – повторил патрульный.

Не глядя, я нащупал в кармане картонный жесткий прямоугольник, сунул в руки патруля.

Уже подавая, понял, что предъявляю липовый паспорт, отобранный у кидалы…

Но менять было поздно.

Ничто во мне не дрогнуло, пока мент вглядывался в неясное при недостаточно ярком освещении фото, вчитывался в трудную нерусскую фамилию…

Еще он взглянул на мигрантскую регистрацию, она была у кидалы в порядке.