Полное подчинение

Из меня вновь вырывается звериный утробный рык. Сейчас зубами порву этому ученому глотку.

Окин не дал исполнится кровожадному порыву, вынес из лаборатории и широким быстрым шагом пошел к лифту.

Вскоре я уже была в покоях дараи. Отходняк у меня начался уже по дороге, весь путь рыдала раненым зверем.

Окин опустил меня на мою постель с белым пушистым покрывалом.

— Леа.

В ответ от меня лишь продолжающаяся истерика.

— Леа, прекрати.

Извините, мой дараи, мне сейчас не до вас. Реву в полную силу, срывая голос.

Через какое-то время мое плечо обжег укол.

— Это успокоительное, Леа. Убойная доза. Скоро ты уснешь, но пока поговорим.

— О чем? — всхлипывая произношу я, но доза, видимо, действительно убойная. Я уже почти ничего не чувствую, в плане эмоций.

— Я не ожидал, что так будет. Лалли нужны не для экспериментов, для работы в лабораториях используются люди, но все несколько иначе, регламентировано, и в определенных рамках, здесь же полная инициатива ученого. Он будет наказан. Ты норри, а не лалли, это гораздо серьезнее. Зоэ была твоей родственницей. Я разрешаю тебе выбрать наказание для Гекмаха.

Ни секунды не раздумывала.

— Он так сокрушался, что потерял ценный экземпляр с повышенной мозговой активностью. Но ведь у ученых тоже она наверняка повышенная. Пусть заменит Зоэ. И живет очень долго в своем чудесном растворе. Тоже без тела. А тело на ценные запчасти пусть идет.

Окин помолчал немного, внимательно меня разглядывая. Наверное сейчас демает нечто вроде: “Что ты такое?”.

— Пусть будет по-твоему.

О, как хорошо. Веки стали невыносимо тяжелыми.

Когда проснулась, мир показался мне серым и унылым. Из меня словно вынули стержень. Даже плакать не хочется. Одна усталость и апатия. Не хочу. Вообще больше ничего не хочу. Нет больше никаких страхов, надежд, желаний, переживаний. Я выгорела. Поняла это совершенно четко. Мне все равно, буду я жить или умру. Станут меня резать на кусочки или еще что. Иногда просто приходит предел, грань, за которой больше ничего нет.

Лежу в постели одна и не знаю что мне делать.

Включилось кольцо.

— Норри, доброе утро. Вы нарушаете расписание. Пора вставать и собираться.

— Я никуда не пойду, Хран.

Хран, это мое дружеское обращение к охранной, защитной и обучающей системе. Общаться нам с Храном приходилось много и часто, так что это скорее необходимость.

— Вас ждет работа.

— Я не буду больше работать.

— Это неправильно.

— Почему? Я постельная игрушка. Зачем мне еще где-то работать?

— Вам нравится эта работа. Вы всегда радуетесь своим успехам, и счастливы, когда помогаете соотечественникам.

— Им не поможешь. Это иллюзия. Они все обречены. Либо голодное нищенское существование на родной планете, либо быть тут. Только единицы, возможно, избегут этой участи.

— Если вы не будете активной, дараинейру это может не понравится, это ведь он составил вам протекцию и дал работу. Вы можете потерять его интерес и статус норри.

— Хран, ты что? Меня уговариваешь работать? Зачем?

— Я слежу за вашим здоровьем, в том числе психическим. Любимая работа поможет отвлечься.

— Поздно, Хран. Мое психическое здоровье подорвано раз и навсегда, и восстановлению не подлежит.

— У вас нет предпосылок к подобным заявлениям. Вы молодой, активно развивающийся организм с крепкой и устойчивой психикой. Конечно, испытали стресс и сейчас находитесь в глубокой депрессии, но с этим можно работать. Главное, не запускать работу и учебный процесс, но теперь совмещая его с усиленным качественным отдыхом.

— Хран.

— Да, норри.

— Выключись.

— Я не могу отключиться без приказа дараи.

— Тогда помолчи. Хватит со мной разговаривать.

Система замолчала. Стало ощутимо легче. Прикрыла глаза.

Утренний свет сменился дневным, а я все лежу, забыв о еде. Почти все время молча плакала. В основном с портала сестру, наши детские счастливые моменты. Пусть таких моментов вот немного, поскольку жили мы голодно, приходилось много работать, помогая маме с домом и сестрами, но они были, я помню заботу старшей, как она укладывала нас спать, рассказывая сказки и тихо напевая своим чарующим голосом колыбельные. Зоэ никогда не унывала, была уверена в себе с жаром и блеском в глазах внимала всему тому, что говорила мама. Зоэ хотела поехать в этот мир, она знала все от и до, хотела покорить нейра, хорошо и сытно жить, и поначалу все у сестры получалось, почти как задумано, ее выбрал при первичном отборе богатый молодой йер. Зоэ отправляла домой письма, в которых делилась своим счастьем, рассказывала о своей новой роскошной жизни, о том, как хорошо ей с ее йером, как тот с нее пылинки сдувает и безумно влюблен. К сожалению, письма счастья приходили к нам недолго, потом, словно что-то произошло, Зоэ стала более сдержана и больше не писала многострочные хвалебные оды своему аспару и его щедрости. Спустя время письма приходили все реже и реже, а потом и вовсе Зоэ сухо сообщила, что ее перепродали другому аспару и какое-то время она писать и как-либо связываться с нами не будет. После сестра выходила еще на связь, но все реже, реже и реже, и больше не делилась подробностями своей жизни.