Полное собрание проповедей и поучений

Стою в храме, молюсь и вдруг чувствую: стало легче дышать. Пошли с отцом на Святую Гору. Отец спрашивает: «Как, легче стало?» Я попросила благословения потрудиться в монастыре, и он благословил. По его святым молитвам во славу Божию трудилась весь отпуск и вернулась домой совершенно здоровой.

Вот уже после смерти отца прошло четыре года. Возраст мой - на девятый десяток, а, по его святым молитвам, живу: стоит только попросить отца, и Господь посылает исцеление.

К отцу меня впервые подвела в Троице-Сергиевой лавре монахиня Киево-Покровского женского монастыря - мать София. У меня не было еще тогда духовного отца, и когда я читала утреннее правило, где есть молитва за духовного отца, то молилась так: «Господи, пошли мне духовного отца! Спаси, Господи, всех батюшек!» Так семь лет просила, но не всматривалась в священников и не выбирала, для меня они все были одинаковыми. Мать София подвела меня к отцу и обратилась с просьбой:

- У Мариички нет духовного отца. Отец Савва, возьмите ее в свои чада.

- Хорошо! А ты молишься Казанской Божией Матери? - спрашивает меня отец.

- Молюсь, как умею.

- Ну, вот тебе иконочка Почаевской Матери Божией.

Это было первое благословение отца - и благословение не случайное. Вскоре мне пришлось поехать в Почаев (там были и другие его чада) и долго жить там. Наш отец приезжал к нам каждый год. При первом посещении он поручил нас для духовного руководства двум старцам, сродным ему по духу: иеросхи-монаху Николаю и старенькому монаху - страннику Конону, который из-за своего юродства был гоним монахами, жил летом и зимой в холодном сарае. Каждый день мы находились на послушании у отца Конона, который с нами трудился в храме, а за благословением и на исповедь ходили в скит к отцу Николаю. Трудились и в лавре, и в скиту. Часто приходилось ночевать в поле, и в сараях, и в лесу, и не простужались мы, не болели и никогда не были голодны, по молитвам нашего отца.

Когда батюшка приезжал в Почаев, это для нас был большой праздник. Он укреплял нас духовно, учил, как вести себя в мужском монастыре, чтобы не наводить монахов на греховные помыслы.

Мы спросили отца:

- Некоторые батюшки дают нам ключи от своих келлий и просят у них убрать. Можно ли нам это делать?

- Скажите им: «Наш отец духовный категорически запретил это делать». Вы уберете, а монах, придя в келлию, вместо Иисусовой молитвы будет думать, кто убирал.

Прожили мы в Почаеве три года, а потом отец Николай посылает двоих из нас к нашему отцу, чтобы он благословил нас в монастырь. Дорогой мы договорились, что не скажем отцу о монастыре; мы боялись, что не вынесем монастырской жизни: какое там нужно иметь терпение, послушание, воздержание!

Приезжаем к отцу (он был тогда уже в Печерском монастыре). Он радостно встретил нас и в первую очередь спросил:

- Что велел мне передать отец Николай?

- Велел кланяться,- ответили мы.

- А еще что?

- Больше ничего.

Вскоре отца благословили поехать в Москву по монастырским делам, а нам он сказал: «Я поеду, а вы меня здесь подождите».

Вечером приносит ему послушник Василий 200 рублей и просит, чтобы он взял от него эти деньги для нас: «Я их давно знаю по Почаеву, раньше они мне и всей братии белье стирали. Они странницы, им нужны деньги, а мне они не нужны, я на всем готовом. От меня они не возьмут, а вы, ради Бога, передайте им». Утром отец говорит нам:

- Божий Промысл! Надо вас взять с собой. Вам денег дали на дорогу.- И все рассказал нам об этих деньгах.

Едем в поезде, подъезжаем к станции Дно. Отец опять намекает нам: «Здесь пересадка в Овручский монастырь. А может быть, отец Николай все-таки велел мне что-то передать?» Мы толкнули друг друга локтем и опять не признались.

С Божией помощью приехали мы к преподобному Сергию. У его мощей отец в третий раз попытался склонить нас к признанию. Держит красивые белые шелковые четки и говорит: «Вот! Это чтобы у вас были такие же белые и красивые души». И благословил нам эти четки.

Вечером в Павловой Посаде, где собралось человек тридцать его духовных чад, на квартире у одной из них отец утешал нас духовной беседой всю ночь. А потом благословил нас все-таки в монастырь. Мы упали ему в ноги и со слезами просили прощения: три раза не признались в том, что отец Николай нас за этим к нему и послал…

…Летом, в Петров пост, получила известие о болезни отца. Не рассуждая, без благословения на выезд в тот же день поехала в Печоры и всю дорогу плакала.

Отец лежал в больнице, куда я не смела идти. В томительном ожидании тянулись дни. И вот по выходе из больницы он строго сказал:

- Зачем приехала? Нам нужна молитва, а не свидание! А схиму приготовь. Как откроется ваш монастырь, в монастырь пойдешь. Если будешь в опасности, читай молитву: «Взбранной Воеводе» и «звони» мне. Но больше не приезжай, даже по смерти.