Полное собрание проповедей и поучений

Конечно, мне, человеку, впервые попавшему в духовную среду, было многое непонятно. Дух мой сильно противился новому учению. Даже казалось, что это что-то неестественное, нереальное. Была сильная внутренняя брань: все во мне восстало. Но в то же время где-то внутри неосознанно меня потянуло к этой жизни.

Как в Сухуми в кругу молодежи отцу был задан вопрос: «Можно ли ходить в кино?» Что тут можно было ответить, когда на тебя устремлены молодые глаза, ждущие снисхождения? И умудрил его Господь поставить нас на суд своей совести и разума: «Можно,- сказал батюшка.- Только это отдаляет от Бога».

После этого я ни разу не пошла в кино, хотя раньше кино очень любила.

По приезде домой возникли у меня сложные вопросы. Писать по почте было нельзя, ехать тоже. К другим духовникам обращаться за советом не положено, так как это считается духовным блудом. И вот эта неразрешимость и вызвала во мне бурю смятений, ропота.

И снится мне сон: пришел отец в мою комнату, сел за стол и меня пригласил сесть и говорит: «Ну, что тебя волнует? Что у тебя за вопросы?»

Еще был случай. Написала отцу вопросы и попросила его келейницу отнести ему. А вечером, после службы, пришлось увидеться с отцом, и он сам ответил на все вопросы. Когда я пришла домой, то увидела, что мое письмо еще не отнесли и оно лежит на столе…

Когда отец был в Сухуми на лечении, то мы сподобились быть там и часто с ним видеться. Однажды, когда мы сидели за праздничным столом, я передала отцу вино, которое сделал папа. Подняв бокал с этим вином, отец произнес: «Пусть у этих виноделов все увенчается успехом». И через несколько месяцев мои родители повенчались, когда им было уже под 60 лет, а до этого и слышать о венчании не хотели - дескать, старые. И стали поститься, выполнять правило, чаще ходить в храм (хотя раньше ходили только на Рождество, Пасху и Троицу) и стали духовными чадами отца Саввы.

В Сухуми я ехала, намереваясь получить благословение батюшки на брак. У меня была неумеренная привязанность к избраннику (как говорится, не ела, не пила - так мне его всегда хотелось видеть). О своем намерении и состоянии я рассказала отцу. Он так ласково и печально посмотрел на меня и сказал: «Деточка, если выйдешь замуж, пропадешь. А любви у тебя к нему совсем нет, одна лишь страсть».

Приехала домой я совсем другим человеком и совсем иными глазами уже смотрела на брак с этим человеком и на негосамого. Какой-то пустой мне показалась наша дружба, и он сам вынужден был мне сказать: «Я вижу, что я тебе не нужен».

Сколько благодарности вам, дорогой отец, что уберегли меня от ненужного, а может быть, даже пагубного шага. Всю тяготу и нечистоту отогнали от меня.

Вдруг появилось у меня неодолимое желание ехать к отцу, хотя причины срочно видеть его не было. Но, ведомая невидимою силою, не отдавая себе отчета, для чего еду, приехала в лавру. Отец ждал меня: ему прислала одна монахиня письмо, прося разрешить серьезный вопрос. У отца не было благословения писать письма, и ответить ей никто не мог, кроме меня, потому что она была знакома только со мной. Отец дал мне указание, как ей написать, и я уехала.

С одной нашей духовной сестрой был случай. Три месяца не проходила у нее боль в правом локте. С трудом она могла положить на себя крестное знамение и поэтому редко крестилась. Приехала к отцу и пожаловалась. «Болит рука? - весело переспросил он. - Иди, поставь свечку Божией Матери «Троеручице» и попроси Ее: «Ты, Владычица, исцелила отсеченную руку преподобному Иоанну Дамаскину, исцели и мою руку!» Она все исполнила, но в мыслях просила батюшку, чтобы именно он умолил Матерь Божию исцелить ее больную руку, так как она и раньше обращалась к Ней с молитвой, но не получала облегчения. И что за чудо! Она даже не заметила, когда у нее прекратилась боль - в этот день или на другой.

Как-то в Великих Луках после службы отец раздавал всем гостинцы: кому просфору, кому яблоко, кому баранки, конфеты, а мне дал детское полотенце и святое масло. Я недоумевала: что бы это значило?

Приехала домой и вскоре заболела: страшная головная боль, фурункулы на голове и на лице. Опухла, глаз не видно, высокая температура, озноб. Я сразу поняла, чем мне надо лечиться: достала батюшкино полотенце и святое масло. Помазала голову, окутала этим полотенцем и обвязала сверху теплым платком.

Прошла первая мучительная ночь, глаза совсем заплыли, ресницы кололи глаза. К утру боль немного стихла. Я снова помазала маслом голову, окутала полотенцем и завязала теплым платком.