Полное собрание рассказов

Облик его значительно изменился. Лицевые мышцы расслабились, выпустив на свободу доброту и миролюбие, скрывавшиеся под глубокими морщинами вечного недовольства. Как будто он уже получил свою пробную упаковку суперантигерасона. Когда что-то на телеэкране его забавляло, он легко и широко улыбался, а не растягивал губы всего на какой-то миллиметр, как прежде. Жизнь была хороша. И он с нетерпением ждал: что же дальше?

Большая космическая случка

© Перевод. И. Доронина, 2020

В 1987 году молодые американцы получили право по закону преследовать своих родителей за ущерб, нанесенный их воспитанием. Молодой человек мог теперь через суд требовать материальной компенсации или даже тюремного заключения для родителей за серьезные ошибки, допущенные ими в период, когда он был маленьким беспомощным ребенком. Цель этой юридической акции была двоякой: не только способствовать восстановлению справедливости, но и снизить рождаемость, поскольку ресурсов питания практически не оставалось. Аборты делались бесплатно. Более того, женщина, добровольно согласившаяся на аборт, в порядке поощрения получала напольные весы или настольную лампу — по выбору.

В 1989 году Америка приступила к осуществлению проекта «Большая космическая случка», который должен был стать серьезной попыткой надежно продлить существование человека на гораздо более долгий срок, чем это было возможно на Земле, где все уже погрязло в отбросах, пивных банках, останках автомобилей и бутылках из-под пятновыводителя «Клорокс». Любопытное событие произошло на Гавайях: там многие годы мусор сбрасывали в кратеры потухших вулканов, а потом парочка из них вдруг ожила и выплюнула всю эту дрянь обратно. Ну и прочее в том же роде.

То были времена полной вседозволенности в вопросах языка, даже президент позволял себе сквернословие, которое никого не оскорбляло и не пугало. Оно было совершенно в порядке вещей. Космическую случку он — как вслед за ним и все остальные — называл именно космической случкой. Речь шла о космическом корабле с восемьюстами фунтами сублимированной и замороженной джиззы в носовой части. Ракету собирались запустить к галактике Андромеды, находящейся на расстоянии двух миллионов световых лет от Земли, и назвали «Артур Ч. Кларк» в честь знаменитого космического первопроходца.

Запуск был назначен на полночь Четвертого июля[66]. С десяти часов вечера Дуэйн Хублер и его жена Грейс следили за обратным отсчетом времени по телевизору в гостиной своего скромного дома в Лосиной бухте, штат Огайо, на берегу того, что прежде называлось озером Эри, а теперь превратилось в почти полностью высохшее скопище нечистот и где водились гигантские миноги-людоеды тридцати восьми футов длиной. Дуэйн служил надзирателем в исправительном учреждении для взрослых штата Огайо, располагавшемся в двух милях от его дома. Его любимым занятием было мастерить скворечники для птиц из пустых бутылок «Клорокса». Он без конца варганил их и развешивал по двору, хотя никаких птиц уже давно не было и в помине.

Дуэйн и Грейс с изумлением смотрели фильм о том, как замораживают и превращают в сухой порошок джиззу, готовя ее к отправке. На экране маленькая колбочка с содержимым, предоставленным деканом факультета математики Чикагского университета, подвергалась моментальной заморозке, затем помещалась под вакуумный колпак, и из нее выкачивали воздух, после чего замороженная джизза превращалась в тонкую белую пудру. Ее, конечно, было совсем немного, что и отметил Дуэйн Хублер, но в ней содержалось несколько сот миллионов сперматозоидов в состоянии анабиоза. Исходное количество жидкого материала в среднем составляло два кубических сантиметра. По оценке Дуэйна, полученного из него порошка хватило бы разве что на то, чтобы залепить игольное ушко. А к Андромеде его вот-вот должно было полететь восемьсот фунтов!

— Мы тебе вставим, Андромеда! — сказал Дуэйн, и это вовсе не прозвучало скабрезностью. Он просто повторил девиз, красовавшийся на рекламных щитах и плакатах, развешенных по всему городу. Другие плакаты гласили: «Андромеда, мы любим тебя» или «Земля хочет тебя, Андромеда» и тому подобное.

Раздался стук в дверь, и, не ожидая ответа, вошел старый друг семьи, окружной шериф.

— Как дела, старый бабник? — спросил Дуэйн.

— Грех жаловаться, говнюк, — ответил шериф.

Какое-то время они добродушно перекидывались подобными шуточками. Грейс давилась от смеха, восхищаясь их остроумием. Однако она не смеялась бы так беззаботно, будь она чуть более наблюдательна. Она могла бы заметить, что веселость шерифа была натужной. На самом деле что-то глодало его изнутри. Могла бы она заметить также и то, что в руках у него какие-то официальные бумаги.

— Садись, старый пердун, — сказал Дуэйн, — и посмотри, как мы засадим Андромеде.

— Насколько я понимаю, — ответил шериф, — лично мне пришлось бы лететь туда более двух миллионов лет. Боюсь, моя старуха начала бы волноваться — что со мной приключилось?