Полное собрание рассказов

— Так вот, именно поэтому я вовсе выбросил из пьесы людей.

— Получилось нечто вроде старомодного балета.

— Именно! — радостно воскликнул Роджер. — Это и естьстаромодный балет. Я знал: ты поймешь. А вот бедный старый Бенвел этого не понимает. Пьесу читают сейчас в Международном театре Финсбери, и если сочтут ортодоксальной, а я думаю, так оно и будет, то могут поставить этим же летом. Это при условии, если Люси найдет деньги.

— Так она тоже заинтересована?

— Ну, если честно, не очень. Она ждет ребенка, и все ее интересы в данный момент сосредоточены только на этом.

— Давай, однако, вернемся к вопросу о моих шляпах…

— Знаешь, я вот что скажу. Почему бы тебе не купить славный такой тихий домик за городом? Иначе куда мы будем выезжать на свежий воздух, когда ребенок родится?

Вот в чем загвоздка. Боязнь именно этого не давала мне покоя на протяжении вот уже многих дней. Боязнь превратиться в неподвижную мишень для всего мира. Она лежала в корне всех проблем, связанных с уединением, частной жизнью; мучительный выбор на грани мании между непрерывным движением и непрерывной осадой плюс еще нерешенный вселенский парадокс потери каких-то вещей в поисках их же.

— Не странный ли совет от (коммуниста)? [72]

И тут вдруг Роджер насторожился — еще бы, его поймали на слове в самом невинном на первый взгляд разговоре.

— В идеале, разумеется, странный, — ответил он. — Но должен сказать, что на практике, особенно в первом поколении, мы допускаем, чтоб человек обладал определенным количеством частной собственности, стоимость которой совсем не велика. Как бы там ни было, но любая инвестиция, которую ты делаешь сейчас, обречена на недолговечность. Поэтому-то я и не нахожу ничего отвратительного в том, что приходится жить на деньги Люси…

Он продолжал толковать о марксистской этике до самого конца ленча. Потом ушел, а я остался сидеть в глубоком кожаном кресле, дымя сигарой. Клуб быстро пустел — молодые возвращались на работу, а старики прошлепали наверх, в библиотеку, немного вздремнуть. Я не принадлежал ни к тем, ни к другим. И заняться мне было нечем. В три часа дня все мои друзья были заняты, да и видеть их не очень-то и хотелось. Внутренне я готовился засесть за работу. Поднялся к себе в комнату, стал перечитывать первые главы «Убийства в замке Монтришар», потом отложил рукопись и уставился в окно, наблюдая, как скучно протекает дневная жизнь Лондона. Потом вдруг зазвонил телефон, и портье сказал:

— Тут у нас внизу мистер Тернстон, хочет вас видеть.

— Кто?

— Мистер Тернстон. Говорит, ему назначено.

— Не знаю такого господина. Можете спросить, что ему от меня надо?

Пауза.

— Мистер Тернстон говорит, он к вам по важному делу.

— Ладно. Сейчас спущусь.

В холле стоял высокий молодой человек в дождевике. Рыжеватые волосы, странно вогнутый низкий лоб. Он походил на коммивояжера, пришедшего продать что-то уж совсем завалящее и совсем не уверенного в успехе.

— Мистер Тернстон? — Он яростно затряс мою руку. — Вы сказали, у вас со мной назначена встреча. Однако, боюсь, я не помню, чтоб назначал.

— Да, то есть нет, понимаете ли… Просто я подумал: нам непременно надо переговорить, — а эти портье в клубах, сами понимаете, такие подозрительные. Знаю, вы не откажетесь выслушать меня, — говорил он с какой-то яростной развязностью. — К сожалению, не мог пригласить вас в свой клуб. Просто не в силах туда зайти.

— Возможно, вы все же скажете, чем я могу помочь?

— Я состоял в «Уимпол». Вы наверняка знаете?

— Нет, не припоминаю.

— Нет?! Вам бы там понравилось. Я мог бы отвести вас туда и познакомить с очень приятными людьми.

— Увы, боюсь сейчас это невозможно.

— Да. Жаль. Там есть очень хорошие парни. Ну а «Клуб холостяков» вы уж наверняка знаете?

— Да. Вы и там тоже состоите?

— Да, вернее, не совсем. Но один очень близкий мой приятель, Джимми Грейнджер, состоит. Вы наверняка часто встречались с Джимми, верно?

— Нет. Не думаю.

— Странно. Джимми знает практически всех. Вам бы он точно понравился. Я должен вас познакомить. — Тернстону не удалось установить контакт, и теперь он раздумывал над тем, как бы передать эти полномочия мне.

— Послушайте, мистер Тернстон, — сказал я. — Вы ведь пришли по какому-то делу? Так почему бы не начать прямо с него? В противном случае…

— Как раз к этому подходил, — сказал Тернстон. — Нет ли здесь какого тихого местечка, где можно спокойно поговорить?

Вполне разумное предложение. Потому как на скамье за спиной у нас сидели два мальчика на побегушках; из-за стеклянной перегородки за нами с любопытством наблюдал портье; двое или трое членов клуба несколько раз прошли мимо, стараясь рассмотреть странного моего визитера. Я был абсолютно уверен, что этот господин не является почитателем моего таланта — иногда они осаждали меня; не походил он ни на нищего просителя, ни на сумасшедшего. В другое время я бы просто послал его куда подальше, но сегодня заняться было особенно нечем, и я колебался.

— Будьте хорошим скаутом, — настаивал он.