Полное собрание рассказов

Вскоре почти незаметно для Рипа дамы покинули столовую. Он обнаружил, что сидит с бокалом бренди, сигарой и впервые в жизни разговаривает с лордом Метролендом. Когда рассказывал ему о большой игре, ощутил, словно холодный сквозняк, чье-то присутствие по другую сторону. Повернулся и увидел, что к нему незаметно подошел доктор Какофилос.

— Вы сегодня вечером проводите меня домой, — сказал маг. — С сэром Аластером.

— Ни черта подобного, — ответил Рип.

— Ни черта, — повторил доктор Какофилос, и в его голосе с ужасающим акцентом кокни слышался глубокий смысл. — Вы нужны мне.

— Пожалуй, надо бы подняться наверх, — сказал лорд Метроленд, — а то Марго начнет беспокоиться.

Остальная часть вечера прошла для Рипа в приятной полудреме. Он помнил, как Марго доверительно сказала ему, что Нора и та глупая девица поссорились из-за доктора Какофилоса и уехали домой в ярости. Вскоре компания начала редеть, и в конце концов Рип обнаружил, что наедине с Аластером Трампингтоном пьет виски в малой гостиной. Они попрощались с хозяевами и стали спускаться по лестнице рука об руку.

— Я подвезу тебя, старина.

— Нет, старина, это яподвезу тебя.

— Я люблю водить машину в ночное время.

— Я тоже, старина.

Они были на ступенях, когда в их дружеский разговор вторгся холодный голос с акцентом кокни:

— Может, подвезете меня?

К ним неожиданно приблизилась ужасающая фигура в черном плаще.

— Куда вам нужно ехать? — спросил Аластер с легкой неприязнью.

Доктор Какофилос назвал адрес в Блумсбери.

— Извините, старина, мне совсем не по пути.

— Мне тоже.

— Но вы сказали, что любите водить машину в ночное время.

— О Господи! Ладно, поедем.

И все трое вместе вышли.

Рип не совсем понимал, как получилось, что они с Аластером поднялись в гостиную доктора Какофилоса. Определенно не ради выпивки, потому что ее там не было; не понимал и как доктор Какофилос оказался в расшитом золотыми символами темно-красном халате и в конической темно-красной шляпе. До него только внезапно дошло, что доктор Какофилос облачен в эти одеяния, и это вызвало у него такой неудержимый смех, что ему пришлось сесть на кровать. Аластер тоже начал смеяться, и оба долгое время сидели на кровати и хохотали.

Но совершенно неожиданно Рип обнаружил, что смеяться они перестали и что доктор Какофилос, по-прежнему выглядевший крайне смехотворно в своем жреческом убранстве, занудно говорит им о времени, материи, духе и многих вещах, без мысли о которых Рип прожил сорок три насыщенных событиями года.

— Поэтому, — говорил доктор Какофилос, — вы должны раздуть этот огонь, призвать Омраза, духа освобождения, отправиться в путешествие в глубь веков и отыскать накопленную мудрость, отвергнутую веками разума. Я избрал вас, так как вы оба самые невежественные люди, какие мне только встречались. Я обладаю слишком большими познаниями, чтобы рисковать своей безопасностью. А если не вернетесь вы — потеря невелика.

— О, послушайте, — сказал Аластер.

— К тому же вы еще и выпивохи, — сказал доктор Какофилос, неожиданно перейдя на повседневную речь. Но потом вновь заговорил высоким стилем, отчего Рип стал зевать и Аластер — тоже.

Наконец Рип сказал:

— Очень любезно с вашей стороны, старина, рассказать нам все это; дослушать остальное я приеду в другой раз. Видите ли, сейчас мне нужно ехать.

— Да, — сказал Аластер. — Очень интересный вечер.

Доктор Какофилос снял темно-красную шляпу и, вытерев потную лысину, оглядел прощавшихся гостей с нескрываемым презрением.

— Пьянчуги, — сказал он. — Вы участники тайны, превосходящей ваше понимание. Через несколько минут ваша пьяная поступь оставит позади века. Скажите, сэр Аластер, — при этом вопросе его лицо просияло жуткой, игривой любезностью, — есть у вас какие-то предпочтения относительно вашего переноса? Можете выбрать любой век по желанию.

— О, это очень любезно с вашей стороны… Видите ли, я никогда не был знатоком истории.

— Говорите.

— Ну, собственно, в любое время. Как насчет Этельреда Неразумного? [31]Я всегда питал к нему симпатию.

— А вы, мистер Винкль?

— Ну, если мне предстоит переноситься в другое время, то, будучи американцем, я предпочел бы отправиться в будущее — лет на пятьсот.

Доктор Какофилос распрямился:

— «Единственным законом будет: „Делай что хочешь“».

— Я знаю на это ответ. «Любовь — это закон, любовь по склонности».

— Господи, мы провели много времени в этом доме, — сказал Аластер, когда они наконец сели в «бентли». — Противный старый трепач. Все из-за выпивки.

— Черт, я бы не отказался выпить еще, — сказал Рип. — Знаешь какое-нибудь место?

— Знаю, — ответил Аластер, и, когда резко обогнул угол, в машину врезался почтовый автомобиль, ехавший по Шефтсбери-авеню со скоростью сорок пять миль в час.

Когда Рип поднялся, с головокружением, но, насколько мог судить, без особых повреждений, его почти не удивило, что обе машины исчезли.