Полное собрание речей в Государственной думе и Государственном совете

Не доказывает ли это, что в городе, при наличии самых благих пожеланий, не созрела еще та решимость, которая одна может родить результаты? Я укажу еще на события самого последнего времени. В настоящее время в городской думе существует новая канализационная комиссия, состоящая из почтеннейших людей, которые желают сделать дело; в эту комиссию приглашаются эксперты из самых крупных научных авторитетов, но эксперты эти заявляют, что всякая их работа будет безрезультатна, бесполезна, покуда не будут ясны условия, положения, задания, которые должны быть выполнены, иначе работа их останется академической. И вот эта академичность работы и является характерной для всех трудов городского самоуправления в области оздоровления Петербурга, кроме, конечно, больничного дела.

Для того, чтобы претворить, для того, чтобы превратить эту работу в работу реальную, хотя бы и несовершенную, и необходима санкция к вашему законопроекту, санкция, которою является статья 25 и последующие его статьи. Если этой санкции вы не дадите, то работа, конечно, может быть, и будет исполнена, но, может быть, и не будет исполнена, а, может быть, будет замедлена. Быть может, тогда, когда пройдут установленные сроки, наступит момент, когда правительству придется вносить особый законопроект о приведении в исполнение работы в принудительном порядке, может быть, это произойдет в летний период, когда Государственная дума не будет заседать, придется во всяком случае проводить этот закон и через Думу, и через Государственный совет. В результате -- замедление, остановка работ.

То же самое произойдет, если будет принято пожелание о предоставлении и правительству права роспуска городской думы и призыва другого ее состава. Соответст

вует ли такая возможность силе и авторитету закона? Может ли закон, прошедший через рассмотрение Государственной думы и Государственного совета, получивший санкцию Государя Императора, установить лишь новую, кажется, седьмую или восьмую по счету комиссию, снабдить ее всеми способами и возможностью выполнить дело, не обеспечив ничем безусловности его окончания?

Говорят, что и на это надо идти ввиду того, что всякое воздействие правительства па юрод будет опорочивать принцип самоуправления. Но так ли это? Я думаю, что ничего постыдного для наших городских деятелей нет в предвидении возможности если не воздействия, то, во всяком случае, содействия правительства к приведению в исполнение столь необходимого предприятия, как канализация и водоснабжение. Господа, история повторяется: Берлин 60-х годов прошлого столетия напоминал собой в большой мере в санитарном отношении картину сегодняшнего Петербурга. Там точно так же жидкие нечистоты выливались в открытые канавы и каналы, которые выносили все эти нечистоты в реку Шпрее; твердые нечистоты почти все (до 90%) оставались в черте города. Точно так же слышались разговоры о невозможности сооружения канализации и в финансовом отношении, и, главным образом, в техническом; говорили, что будут обваливаться и обрушиваться дома и т. д., а теперь в Германии канализировано 624 города.

Да и в Англии до 1870 г. прошлого столетия органы городского самоуправления обнаруживали полную бездеятельность в отношении улучшения санитарных условий страны. С 30-х до 70-х годов прошлого столетия там шла, как теперь у нас, ожесточенная борьба между сторонниками государственного воздействия и между противниками его, доказывавшими, что самая мысль о таком воздействии оскорбительна для идеи самоуправления. И что же? В классической стране самоуправления узаконено начало воздействия. Вам известны и английский, и французский законопроекты, которые тут неоднократно цитировались, но я попрошу вас вникнуть в его внутренний, не формальный, а более глубокий смысл, и вы поймете, что этот закон не репрессивный, не нарушающий духа английского self government, а закон глубоко социальный. Такого рода закон и должен был возникнуть в государстве не полицейском, не регулирующем действия всех и каждого, а в государстве, преследующем зада

ни широкой социальной политики, ставящем пределы свободы отдельного лица и отдельных организаций, когда они нарушают интересы масс.

Но ведь, господа, на этом же принципе зиждется все законодательство об охране "женского и детского труда, все законодательство об общественном призрении, все законодательство о фабричной инспекции. Кому, господа, более всего нужна в Петербурге чистая вода и канализация? Ведь не домовладельцам, которые живут в более пли менее сносных условиях, не министрам, не нам с вами, а столичной бедноте. Я видел, как эта беднота безропотно умирает в городских больницах, отравленная тем, что каждому должно быть доступно в чистом виде, -- водой. Я знаю и помню цифру 100 тысяч смертей от холеры в настоящем году; я чувствую боль и стыд, когда указывают на мою родину, как на очаг распространения всевозможных инфекций и болезней. Я не хочу, не желаю оставаться далее безвольным и бессильным свидетелем вымирания низов петербургского населения.