Полное собрание романов

— Любовь? — Миссис Хилл окинула взглядом огорченное, сосредоточенное лицо девушки. И солгала: — Ты удивишься, как мало она в конце концов значит.

— Не может быть. Вы меня обманываете.

— Он-то тебя любит. Разве этого мало? Да он будет с тебя пылинки сдувать. Человек он хороший, добрый.

— Но он не Джеймс.

Миссис Хилл прикрыла глаза, вздохнула и не стала больше уговаривать. Ее мальчик, Джеймс, родился и был потерян, нашелся и снова пропал, ее сокровище, которое она не сумела удержать, самое дорогое, что у нее было. Надежды, рожденные было в ее душе признаниями Птолемея, угасли окончательно и бесповоротно.

— Одну из вас уволят, — предупредила миссис Хилл. — Ты ведь это понимаешь, правда? Не можем мы жить вот так, как сейчас, всю жизнь. Скоро здесь перестанет хватать на всех работы.

Полли уплетала кекс со стекающим джемом и переводила взгляд с одной собеседницы на другую. Набрав полный рот, она с трудом переместила кусок за щеку:

— Правда, что ли?

Сара глянула на нее:

— Ты джемом перемазалась.

Полли рассеянно вытерла рот, проглотила:

— Тогда уж ты оставайся. Тебе нужно дожидаться Джеймса. А я могу поехать и наняться к Уикхемам.

— Нет, детка, не можешь.

— Тогда все и уладится.

— Не уладится.

Они еще долго сидели в тишине, каждая наедине со своими мыслями.

Глава 17 …Еще предстояло приучить его к своим шуткам, но… приниматься за это сейчас было еще слишком рискованно

Пакеты для Джейн и Элизабет теперь приходили почти ежедневно. Забирать их с почты поручили Полли и Саре, и, если удавалось, они ходили вдвоем. То были приятные, неспешные прогулки, девушки по пути любовались туманом, лежавшим в низинах, и тем, как ветер гонял осенние листья.

Часто в посылках оказывались ткани для приданого невестам — прекрасный шелк, муслин и бархат, выписанные их матерью из Лондона. Две новые шляпки в нарядных коробках пришли от миссис Гардинер, заказавшей их, очевидно, у лондонской модистки. Впрочем, одна небольшая квадратная коробка, адресованная мисс Элизабет, прибыла прямо из Ноттингема. Оберточная бумага была вмиг сорвана, нетерпеливые пальцы подняли картонную крышку. Внутри лежала прелестная вуаль для шляпки из шелкового кружева с изящными фестонами по краю. Рисунок изображал падающие листья.

— От мистера Дарси, — сказала Элизабет.

Вуаль следовало тотчас же примерить, дело не терпело отлагательств. Тонкая папиросная бумага полетела на пол. Положив шляпку на кровать, Сара закрепила сверху кружево.

— А тяжелая-то какая, — заметила Сара, поднимая шляпку с вуалью и придерживая рукой ленты завязок.

— Добротная вещь легкой и не может быть.

Сара надела шляпку на Элизабет, опустила вуаль и расправила складки. Элизабет застыла.

— Очень красиво.

— Мистер Дарси очень щедр, — сказала Элизабет.

— Да, в самом деле.

Элизабет под вуалью показалась Саре чужой, далекой и холодной как лед. Должно быть, барышня и сама почувствовала то же, увидев свое отражение в зеркале — она выпрямилась и начала, комкая, приподнимать вуаль, но тут же прекратила, испугавшись, что изомнет кружева.

— Ты мне поможешь? Сними, пожалуйста. — Элизабет положила руки на колени, словно обещая ничего не трогать. — Я боюсь испортить.

— Сейчас-сейчас.

Перебросив завязки через руку, Сара бережно приподняла шляпку. Элизабет сидела смирно, не шевелясь.

— Как ты думаешь, Сара, каково это — выйти замуж?

Сарины глаза встретились в зеркале с глазами Элизабет. Увидела она и собственное отражение: вот она стоит за спиной молодой хозяйки, одной огрубевшей рукой касаясь хрупкого плеча, другой придерживая ленты и шляпку. Платье на ней мышиного цвета, волосы — их не помешало бы вымыть — торчат из-под чепца.

— С позволения сказать, это, должно быть, очень приятно.

Элизабет кивнула, и от этого движения шелковистые локоны рассыпались по плечам.

Поговаривали, что мистер Дарси женится на неровне. Но Сара никак не могла с этим согласиться. Здесь одно другому точно соответствовало, сходилось, как у аккуратного хозяина сходятся цифры в конторской книге: его богатство, недвижимость и положение с лихвой возмещались очарованием и прелестью Элизабет. Если взглянуть на дело под таким углом, становится ясно, что он ничем не поступается, беря ее в жены. И неудивительно, что у самой Сары никого нет.

— Я представляю себе, как выйду замуж и стану жить там, в Пемберли, но как-то обрывочно, отдельными картинками, — призналась Элизабет. — Рождество могу вообразить. Еще вижу, пожалуй, как милая Джейн с мистером Бингли приезжают к нам в гости весной. И представляю себя за фортепиано рядом с его сестрой.

— Это и вправду приятно.

— Но вот чего я вообразить не могу, о чем вообще не имею представления, как такое возможно: день за днем и изо дня в день только он и я. Из-за этого я чувствую себя неуверенно… и даже немного… нервничаю.

Мягкие пальцы Элизабет коснулись Сариных рыжих волос.

— Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

— Как, мисс?

— В Пемберли. Я хочу взять тебя с собой. Ты ведь согласна, правда?

— Не знаю, я…

Элизабет торопливо перебила: