Полное собрание сказок и легенд в одном томе

Тогда Господь приказал позвать портного и спросил его, не он ли взял скамейку и куда он ее девал. «Ах, Господи, — радостно отвечал портной, — я ту скамейку, разгневавшись, швырнул на землю в старуху, которая на моих глазах украла из стирки два покрывала». — «О ты, лукавец! — сказал Господь. — Да ведь если бы я вздумал так судить, как ты судишь, что бы я с тобою-то должен был сделать? Как ты думаешь? Ведь тогда бы у меня здесь ни стульев, ни скамей, ни кресел, ни даже кочерги не осталось — все бы пришлось побросать на вас, грешников! Отныне ты не можешь долее оставаться на небе, убирайся за ворота — знай, куда ты попал! Здесь никто не смеет карать, кроме меня, Господа».

Петр должен был опять выпроводить портного из дверей рая, и так как у того башмаки были рваные и ноги в пузырях, то он взял в руки палку и отправился в покой, где сидят в царстве небесном благочестивые солдаты и проводят время в веселье.

36. Столик-сам-накройся, золотой осёл и дубинка из мешка

Другие названия: «Скатертка-самовёртка, золотой осел и дубинка из мешка»

Много лет тому назад жил да был портной, а у него было три сына и всего-навсего одна коза. Но эта коза прокармливала их всех своим молоком, а потому и кормить ее надо было хорошо и ежедневно гонять на пастбище. Гонять ее сыновьям приходилось по очереди.

И вот однажды старший сын пригнал ее на кладбище, где росли превосходнейшие травы, и дал ей там досыта наесться и напрыгаться.

Под вечер, когда уже пора было домой идти, он спросил ее: «Козочка, сыта ли ты?» И козочка отвечала:

Я так теперь сыта-сыта,
Что не могу съесть ни листа!..
Мэ-э!

«Ну, так пойдем домой», — сказал молодец, ухватил ее за веревочку, привел в хлев и привязал ее там.

«Ну, что, — спросил старый портной, — наелась ли козочка досыта?» — «О да! Она так сыта, что не может съесть ни листа».

Однако же отец захотел сам в этом удостовериться, пошел в стойло, погладил милое животное и спросил: «Козочка, сыта ли ты?»

И козочка отвечала:

С чего могу я быть сыта?
Не съела в день я ни листа!..
Мэ-э!

«Что я слышу? — воскликнул портной, взбежал наверх и сказал сыну: — Ах ты, лжец! Говорил, что коза сыта, а сам заставляешь ее голодать?» И в страшном гневе сорвал аршин со стены, стал им бить сына и прогнал его из дому.

На другой день очередь дошла до другого сына, и тот выискал у садового забора такое местечко, где росла только отличная трава, и коза всю ее съела.

Под вечер, когда он хотел вернуться домой, он спросил: «Козочка, сыта ли ты?»

И козочка отвечала:

Я так теперь сыта-сыта,
Что не могу съесть ни листа!..
Мэ-э!

«Ну, так пойдем домой», — сказал молодец, привел ее домой и привязал крепко-накрепко в стойле. «Ну, — спросил старый портной, — довольно ли было корму у козочки?» — «О-о! — сказал сын. — Да она так сыта, что не съесть ей ни листа».

Но отец решил убедиться сам, пошел в хлев и спросил: «Козочка, сыта ли ты?»

Козочка отвечала:

С чего могу я быть сыта?
Не съела в день я ни листа!..
Мэ-э!

«Ах ты, злодей, ах, бездельник! — вскричал портной. — Этакую славную скотинку да голодом морить!» — взбежал наверх за аршином да и выгнал второго сына из дому.

Пришла очередь третьего сына. Тот задумал выполнить свое дело как можно лучше, выискал кустарничек с густой листвой и дал козочке вдоволь наесться листвы.

Вечерком, собираясь домой, он спросил у козочки: «Козочка, сыта ли ты?»

Козочка отвечала:

Я так теперь сыта-сыта,
Что не могу съесть ни листа!..
Мэ-э!

«Ну, так пойдем домой», — сказал молодец, привел ее в хлев и привязал накрепко. «Ну, — спросил портной, — наелась ли коза досыта?» — «О, — отвечал сын, — так-то она сыта, что не съесть ей ни листа».

Не поверил портной сыну, пошел вниз, в хлев, и спросил: «Козочка, сыта ли ты?»

Злая тварь отвечала:

С чего могу я быть сыта?
Не съела в день я ни листа!..
Мэ-э!

«Ах ты, лживое отродье! — воскликнул портной. — Один другого хуже и нерадивее! Теперь уж вы меня не одурачите!» — и в ярости взбежал наверх да аршином так наколотил сыну спину, что тот сам убежал из дома.

Вот и остался старый портной один-одинешенек со своей козой. На другое утро сошел он в хлев, стал ласкать козочку и сказал: «Ну, пойдем, дорогая моя животинка, я сам сведу тебя на пастбище».

И повел ее на веревке к зеленым изгородям и стал кормить теми травами, которые особенно любимы козами. «Тут ты можешь напитаться, сколько твоей душеньке угодно!» — сказал он козочке и оставил ее пастись до самого вечера.

А вечером спросил: «Козочка, сыта ли ты?»

Она ответила:

Я так теперь сыта-сыта,
Что не могу съесть ни листа!..
Мэ-э!