Полное собрание сочинений

Твой детский вызов мне приятен,
Но не желай моих стихов:
Не многим избранным понятен
Язык поэтов и богов.
Когда под звонкие напевы,
Под звук свирели плясовой,
Среди полей, рука с рукой,
Кружатся юноши и девы,
Вмешавшись в резвый хоровод,
Хариты, ветреный Эрот,
Дриады, фавны пляшут с ними
И гонят прочь толпу забот
Воскликновеньями своими.
Поодаль музы между тем,
Таяся в сумраке дубравы,
Глядят, не зримые никем,
На их невинные забавы,
Но их собор в то время нем.
Певцу ли ветрено бесславить
Плоды возвышенных трудов
И легкомыслие забавить
Игрою гордою стихов?
И той нередко, чьё воззренье
Дарует лире вдохновенье,
Не поверяет он его:
Поёт один, подобный в этом
Пчеле, которая со цветом
Не делит мёда своего.

{1821}, {1826}

34. ПЕСНЯ

Страшно воет, завывает
Ветр осенний;
По поднебесью далече
Тучи гонит.

На часах стоит печален

Юный ратник;
Он уносится за ними
Грустной думой.

«О, куда, куда вас, тучи,

Ветер гонит?
О, куда ведёт судьбина
Горемыку?

Тошно жить мне: мать родную

Я покинул!
Тошно жить мне: с милой сердцу
Я расстался!»

«Не грусти! — душа-девица

Мне сказала. —
За тебя молиться будет
Друг твой верный».

«Что в молитвах? я в чужбине

Дни скончаю.
Возвращусь ли? взор твой друга
Не признает.

Не видать в лицо мне счастья;

Жить на что мне?
Дай приют, земля сырая,
Расступися!»

Он поёт, никто не слышит

Слов печальных…
Их разносит, заглушает
Ветер бурный.

{1821}

35

Приятель строгий, ты не прав,
Несправедливы толки злые;
Друзья веселья и забав,
Мы не повесы записные!
По своеволию страстей
Себе мы правил не слагали,
Но пылкой жизнью юных дней,
Пока дышалося, дышали;
Любили шумные пиры;
Гостей весёлых той поры,
Забавы, шалости любили
И за роскошные дары
Младую жизнь благодарили.
Во имя лучших из богов,
Во имя Вакха и Киприды,
Мы пели счастье шалунов,
Сердечно презря крикунов
И их ревнивые обиды.
Мы пели счастье дней младых,
Меж тем летела наша младость;
Порой задумывалась радость
В кругу поклонников своих;
В душе больной от пищи многой,
В душе усталой пламень гас,
И за стаканом в добрый час
Застал нас как-то опыт строгой.
Наперсниц наших, страстных дев
Мы поцелуи позабыли
И, пред суровым оробев,
Утехи крылья опустили.
С тех пор, любезный, не поём
Мы безрассудные забавы,
Смиренно дни свои ведём
И ждём от света доброй славы.
Теперь вопрос я отдаю
Тебе на суд. Подумай, мы ли
Переменили жизнь свою
Иль годы нас переменили?

{1821}

36